Понадобилось нам однажды шесть коробок. Чтоб, значит, вещи на дачу перевезти.
      Коробки мы с папой купили в магазине. Запросто!
      А потом папа и говорит:
      - Как же их домой отнести? Ведь у нас только четыре руки, а коробок шесть...
      - А голова на что?! - спрашиваю я.
      - Правильно! - говорит папа. - Надо подумать.
      - Чего думать-то?! - говорю я.
      И надеваю третью коробку себе на голову.
      - Надо же! - удивляется папа. - И голова пригодилась!
      И тоже надевает себе на голову коробку.
      И вот мы с папой идем домой в коробочной темноте. И стукаемся друг о друга головными коробками.
      - Бу-у-ум!!! - басом гудит папина коробка из толстого картона.
      - Бам! - тонким голоском отзывается моя коробка из тонкого картона.
      - Бум! Бам! Бум! Бам!
      Так мы и бьемся до самого дома. А когда коробки снимаем, шум в голове остается.
      - Бу-у-ум!!! - гудит в папиной голове.
      - Бам! - отзывается в моей.
      А мама выглянула из кухни и спрашивает:
      - В каком ухе у меня звенит?
      - Это не у тебя в ухе, это у нас в головах, - говорим мы. И рассказываем маме про две лишние коробки.
      А она обняла нас и говорит:
      - Дорогие вы мои головы садовые... Вернее даже картонные!
      Потом поцеловала, и гудение в головах сразу кончилось. Мы упаковали вещи и с ветерком поехали на дачу.

Когда мне надоело рисовать руками, я стал рисовать ногами. Мы с мамой и папой лежали на песочке возле моря. А на песочке можно рисовать чем хочешь.
      Потом мама и папа уплыли по голубым волнам. А я ждал их на берегу и скучал. Когда скучать стало совсем скучно, я нарисовал на песке большими буквами:
      МАМА + ПАПА + Я = ЛЮБОВЬ
      - Молодец, - сказала мама, вылезая из воды. - Ты уже совсем грамотный!
      А папа сказал:
      - Еще бы! Ведь он наш сын.
      Но тут по морю прошел большой пароход, и шипящая волна смыла с берега мои слова.
      - Стой! Стой! - закричал я. Но было уже поздно.
      - Не огорчайся, - сказал папа.
      Но я огорчался.
      - Не огорчайся, - сказала мама.
      Но я все равно огорчался.
      Тогда папа спросил:
      - Ты не знаешь, зачем огурцы засаливают в банке?
      - Чтоб они сохранились на зиму, - сказал я.
      - Вот и твои слова в море сохранятся лучше, чем на берегу, - объяснил папа. - Ведь море соленое.
      А потом мы плыли по волнам на пароходе. И я искал в море свои слова. Хорошо ли они просолились?..

Мы сидели за столом на кухне и рассуждали про жизнь. А за окном возле нашего дома шумели и ругались какие-то дядьки.
      - Тревожное время наступило, - сказал папа. - Прямо какая-то казачья вольница. В любое время дня и ночи тебе могут шибануть в окно снежком - и нет стекла.
      - Это еще ничего, если снежком, - сказала мама. - А если из ружья саданут? Тогда и вовсе - поминай как звали...
      Я послушал маму, папу и тоже решил свое предложение сделать:
      - Это еще хорошо, если из ружья, - сказал я шепотом, - а если бабахнут из пушки?.. Вот будет трам-тарарамчик.
      Мама и папа посмотрели на меня с тревогой и прислушались к звукам за окном: не заряжает ли кто-нибудь пушку.
      А за окном дядьки уже начали лупить друг друга.
      - Шлеп-шлеп! Ай-ай! Бум-бум!!! Ой-ей-ей! - слышалось из-за окна.
      А еще дядьки ругались, кричали что-то, но слов было не разобрать. Это были уличные звуки.
      - Ну-ка, отойди от окна! - строго сказал мне папа.
      Они с мамой тоже отошли от окна и теперь сидели в тревожном ожидании. А тем временем за окном стало совсем темно.
      "Зачем им ждать и мучиться?" - подумал я.
      Потом потихоньку выскользнул на улицу, слепил большой снежок и ка-а-ак в наше окно шандарахну!
      И быстро домой бежать, чтобы маму с папой успокоить. Чтобы сказать им, что это не снаряд пушечный, а всего-навсего снежок.
      Забегаю я на кухню, а папа с мамой улыбаются и стекла подметают.
      - И ничего особенного! - весело говорит папа. - Подумаешь - снежком стекло разбили... Это пустяки! Из пушки-то никто по нам даже и не выстрелил. А снежками пусть стреляют! Мы новое стекло вставим - получше старого.
      А мама говорит:
      - Это ты верно сказал! Давно пора было старое стекло заменить. Оно мутное какое-то было, тусклое...
      Потом папа завесил разбитое окно одеялом, и мы стали чай пить.
      Пьем чай и на оконное одеяло любуемся.
      - Да-а-а, - говорит мама, прихлебывая чай, - с одеялом на окне как-то непривычно, но забавно...
      - Романтика! - мечтательно говорит папа. - Можно представить, как будто мы в лесу в палатке сидим и чай на костре греем...
      - А еще можно представить, как будто мы в землянке! - радостно говорю я.
      Потом мы все смеемся и ложимся спать в приподнятом настроении. Мы засыпаем, совсем забыв о тревожном времени.
      А рано утром нас будит звонок в дверь. Мама идет открывать, и я с ней.
      На пороге стоит какой-то большой дядька.
      - Извините, Марь Ивановна, - говорит он моей маме. - Мы вчера с мужиками под вашим окном постояли и случайно стекло разбили...
      А я вышел вперед и говорю:
      - Это не вы разбили, а я снежком разбил...
      А дядька говорит:
      - Нет, пацан, это мы, того... Так вот, Марь Ивановна, извини нас за ради Бога... Я вот стекло вставить пришел.
      И потом дядька стал окно вставлять. А я снова говорил, что это я разбил. А он не верил...
      Потом он окно вставил, снова попросил у мамы прощенья и ушел совсем.
      А мы посмотрели сквозь новое стекло на уличную жизнь. И никаких ружей, и никаких пушек, из которых в окна стреляют, мы не увидели.
      А увидели мы за окном красивую жизнь! И дома, и деревья, и облака!
      И время за окном показалось нам совсем не тревожным.
      - Вот что значит вставить новое, не затуманенное пылью стекло! - сказал папа.

Обычно по праздникам у папы грустное настроение. А тут наступило 23 февраля - праздник всех мужчин.
      - Давай поздравим папу, - сказала мама.
      - Конечно, - согласился я. - Ведь наш папа - мужчина.
      - Постараемся развеселить его, - сказала мама. - Сделаем ему приятное.
      Чтобы сделать папе приятное, мы решили поздравить его на танке. Ведь в армии папа был танкистом. Ему будет приятно вспомнить прошлое.
      Танк мы устроили в большой картонной коробке из-под шкафа. Дно у коробки оторвали, а спереди просунули швабру.
      - Это будет дуло, - сказала мама и засмеялась.
      - А еще у современных танков скоро будут захваты, - сказал я. - Как у роботов. Этими захватами можно расчищать завалы на пути.
      - Как знаешь, - говорит мама. - В этом деле вы с папой разбираетесь лучше меня.
      Захват мы с мамой сделали из палки с рогатиной на конце. С этой палкой папа ходит по грибы.
      Потом мы с мамой сели в танк и поехали в комнату, где спал папа.
      - Дыр-дыр-дыр, - гудели мы, но папа не просыпался.
      - Бых! Бых! - стреляли мы из пушки. А папа все спал.
      - Придется применить захват, - сказала мама и ткнула в папу рогатой палкой.
      Папе, наверно, снился какой-то страшный сон. Поэтому он подскочил на кровати как ужаленный.
      - А-а-а! - закричал папа спросонья.
      Он не стал бы кричать, если бы узнал нас. Но мы с мамой сидели в коробке. И папа, конечно, нас не узнал. Он начал швыряться в нас подушками.
      - Гранатами забрасывает, - сказала мама. - Давай газовую атаку!
      У нас в танке был баллончик с жидкостью для мух. Из него я дал газовую атаку.
      Папа выкатил глаза и раскрыл рот. Потом он прыгнул с кровати на стол, со стола на пол. И убежал из комнаты.
      - Кажется, мы немного переборщили, - огорчилась мама. - Противник оказался морально не подготовлен.
      - Ведь мы хотели, чтоб все было по-настоящему, - сказал я.
      Мы вылезли из танка и пошли разыскивать противника. Папы нигде не было. Только из-под двери в ванной виднелся свет.
      - Эй! Это мы, - говорит мама через дверь. - Сдавайся!
      И я тоже кричу:
      - Сдавайся! Ты окружен!
      Папа услышал наши голоса и выглянул из ванной.
      - А, это вы, - сказал он. Вид у него был неважный.
      - Поздравляем тебя с праздником, - сказала мама. И протянула папе подарок - новую бритву. - Сюрприз с пробуждением. Ты не обижайся. Праздник есть праздник!
      Папа не очень обижался. Он только долго молчал. Потом он пил чай и грустно приговаривал: "Праздник есть праздник... Праздник есть праздник..."
      По праздникам у папы всегда грустное настроение.

С утра мы решили полакомиться макаронами с сыром.
      Но банка с макаронами стояла на самой верхней кухонной полке. Вот мама и послала папу туда.
      - Возьми стремянку и достань, пожалуйста, макароны! - сказала она.
      А папе лень было идти в кладовку за стремянкой.
      Он просто поставил одну табуретку на другую, кое-как забрался на них, а мне сказал:
      - Поддержи-ка меня, сынок...
      Но я даже не успел поддержать папу. Потому что верхняя табуретка, на которой он стоял, покачнулась, папа схватился за банку с макаронами, а банка тоже покачнулась, папа стал хвататься за другие банки, но они же не были прикреплены к полке - и все покачнулись вместе с папой.
      И тогда папа вместе с макаронами и со всеми банками, за которые он схватился, грохнулся на пол.
      Бу-бух!!!
      Ой что тут было! Ой как испугалась мама! Ой как я испугался! Мы кричали, вопили и папу ощупывали: все ли у него целое?..
      У папы, к счастью, все было целое. Только на лбу выросла здоровая шишка.
      Мама сделала папе примочку на лоб и сказала:
      - Если бы ты послушал меня и взял стремянку, ты бы не упал...
      - Дело не в стремянке, - сказал папа. - Я упал, потому что у нас дом кривой!..
      Мы с мамой так удивились, что даже не знали что и сказать.
      А потом мама не выдержала и сказала:
      - Это не дом кривой, это у тебя руки кривые!
      - Нет - дом! - возразил папа.
      - Нет - руки! - возразила мама.
      И они стали спорить.
      А потом папа повел нас с мамой на улицу. Он хотел, чтобы мы сравнили наш кривой дом с линией горизонта. Ведь линия горизонта всегда прямая.
      Мы отошли шагов на сто и завалились прямо в траву. Мы хотели посмотреть на дом, а увидели... Небо. Оно ведь было во много раз больше нашего дома.
      - Ой, небо какое! - сказала мама.
      - Небеса! - сказал папа.
      - Небушко, - сказал я.
      Мы сразу про кривой дом забыли. Потому что там, в небесах, плыло белоснежное облако-корабль. А на том корабле плыли мама, папа и маленький мальчик. И лица у них были довольные-довольные! Потому что с самого утра мама, папа и маленький мальчик уже успели полакомиться макаронами с сыром.

[начало] [в пампасы] [продолжение]