В жизни есть разные семьи, и отношение родителей к детям не одинаково. Иногда в семье одного ребёнка любят больше, чем остальных. Но это неправильно.
      Я хочу рассказать одну историю - моей семьи.
      У нас большая многодетная семья. Марина - моя мама, умная, начитанная, воспитанная. Андрей - папа, работящий, мужественный, храбрый. Жили мы в городе на улице, где стояли загородные дома. Моей сестре Олесе восемь лет, брату Артёму десять, а мне, Людмиле, тринадцать. Я всегда знала, что я не самый любимый ребёнок в семье. За столом обсуждались дела Артёма и Олеси, их хвалили, поощряли. Никто не замечал меня, кроме бабушки Галины Степановны. Она всегда мне помогала. Я рассказывала ей обо всём, задавала вопросы. И казалось мне, что бабушка - это моя мать.
      Артём с Олесей тоже не очень любили меня, можно сказать, манипулировали мной, ставя условия. Я была взрослой девочкой и понимала, что никому не нужна кроме бабушки. Всё было нормально, пока…

      Придя из школы, я увидела плачущих папу и маму, но брата и сестры дома не было.
      - Что случилось, мама?
      Мама заплакала сильнее.
      - Бабушка умерла, - сквозь слёзы произнёс отец.
      Я зарыдала.
      - Что с ней случилось? - спросила дрожащим голосом.
      - Попала в аварию. Ехала к тебе с конфетами и печеньем, но не доехала одну остановку…
      С этого дня жизнь для меня изменилась…

      После похорон бабушки я каждое утро вставала и молилась. Спрашивала: почему? за что? Но ничего нельзя было изменить.
      Папа начал пить. Вечерами я видела рыдающую мать, которая стояла на коленях и молилась, прося помочь. В этот момент мне стало страшно.
      Артёму и Олесе сказали, что бабушка улетела на небеса, и мама постоянно отводила их в комнату и запирала, чтобы они не видели слёз. Я вставала очень рано и убиралась в доме.
      Через год с помощью врачей вытащили отца из пьянок. Всё встало на свои места. Почти.
      Мама стала агрессивной, кричала, что я ленюсь и ничего не делаю, хотя всю работу по дому выполняла я. Но не изменилась её любовь к сестре и брату. Я была упёртой и хотела доказать всем, что я лучшая. Я твердила себе, что мои дети не будут разделены любовью, будут равны для меня.
      Однажды, идя по парку, я увидела маленькую собачку, которая скулила и просила есть. Не раздумывая, я взяла её к себе под куртку и пошла домой. Напоила её, накормила. Но не успела уйти с ней в свою комнату, как мама закричала:
      - Немедленно убери это из дома!
      - Но мама, пожалуйста, давай его оставим.
      - Нет!
      Я вышла на улицу, делая вид, что собираюсь отпустить собачку, но засунула её в карман и унесла в комнату.
      Я держала пёсика у себя, сама не ела, а носила еду ему. Это был мой самый лучший друг. Я решила назвать его Мишуткой, он был мягкий и милый - маленький медведь. Выгуливала поздно ночью и в обед, чтобы никто не увидел. Вскоре о Мишутке узнал папа, но когда посмотрел в его глаза, сказал, что не расскажет маме.

      Однажды после очередного скандала меня позвали и велели спуститься. Папа смотрел на меня, а мама сидела рядом.
      - Нам нужно с тобой поговорить, - начала мама. - У меня рак, который обнаружили очень поздно. Ничего сделать нельзя. Мне осталось жить три недели, - и она заплакала.
      Я стояла как вкопанная.
      - Как ничего? Я буду работать, мы сделаем тебе операцию.
      - Поздно, - сказал отец.
      Все три недели я сидела около мамы и говорила, что всё будет хорошо. С каждым днём ей становилось всё хуже. Прошло четыре недели, я надеялась и верила. Пошла в магазин за продуктами, а когда вернулась…
      На похоронах мамы были папа, я и две её подружки - больше не было никого.

      Я хотела убраться в подвале, чтобы перенести туда мамины и бабушкины вещи. Здесь было пыльно, грязно, везде пауки. Разбирая вещи, я нашла шкатулку с письмами. Мама писала папе в армию: "Андрей, я не хочу этого ребёнка, боюсь рожать. Я молода, не хочу детей".
      Я поняла, что меня могло бы не быть на свете, и стала анализировать, почему меня оставили. Нашла дневник мамы:
      "Я не хотела ребёнка, жить не хотела. Благодаря ему я выжила, стала матерью. Только сейчас я думаю, какая я дура. Я чуть не умерла из-за каких-то таблеток. Спасибо Богу, что ребёнка сохранили.
      У меня трое детей, самых любимых на свете. Я пытаюсь измениться, но не могу. Я не люблю Люду, как Артёма и Олесю, ведь Люда не дочь Андрея. Наверное, я не смогу простить себе этого никогда".

      Прошло около трёх месяцев. Каждый день странный, это пугает. Хорошо, что у меня есть Мишутка, он меня слушает, понимает, с ним не скучно. И теперь не надо его скрывать - он в открытую ходит по дому, кушает, гуляет.
      Возвращаясь с прогулки, я увидела женскую обувь и пошла посмотреть, кто там. Меня уже ждал папа с какой-то незнакомой женщиной. Вздохнув, он торжественно сказал:
      - Это Алина, она будет у нас жить.
      Я со слезами убежала в свою комнату, и Мишутка за мной.
      Хлопнув дверью, я села. Как он мог предать маму, зачем?
      Утром я первым делом пошла к папе. Может быть, мне всё это приснилось? Постучавшись, вошла, но в комнате папы не оказалось. На тумбочке лежала записка: "Приду с работы, обо всём поговорим. Накорми брата и сестру и иди в школу. Если такое ещё раз повторится, будешь сидеть дома и Мишутку больше не увидишь! Папа".
      Я боялась возвращаться из школы домой. По дороге задумалась - на плече сумка, на другом пакет с продуктами. Очнулась на земле. На меня смотрел парнишка:
      - Очнулась?
      Слова путались в голове, я не понимала, о чём он говорит. Громкий телефонный звонок помог мне прийти в себя. Я взяла трубку и услышала знакомый голос.
      - Куда ты, мерзавка, сбежала? Я тебя который час ищу. Быстро домой!
      Я поднялась и побежала.
      - Подожди, - кричал вслед мальчишка, - у тебя книжка упала! Где ты живёшь?

      Дрожащими руками я открыла дверь. В доме стоял шум и ор.
      - Я пришла, - сказала я тихо.
      Отец ударил меня по щеке. Я бросилась в комнату. Последнее, что увидела, были бледные лица Артёма и Олеськи.
      Я думала о побеге. Я знала, что меня будут искать, но сидеть на месте не могла. Оставить сестру и брата тоже было нельзя. Мысли не покидали меня ни на секунду.
      На следующий день я пошла в школу с огромным синяком на лице. Шла по тихой улице, а сзади кричал мальчишка.
      - Девочка, девочка!
      Я обернулась, и он подбежал ко мне.
      - Девочка, ты в тот раз книжку оставила…
      Я узнала его - это был тот самый, из-за которого я упала. Он протянул мне книгу. Я посмотрела в его глаза. Я никогда не видела таких глаз.
      - Как тебя зовут? Что у тебя с лицом?
      - Лю-ю-да. Упа-а-ла…
      - Меня Роберт. Так упасть…
      Я улыбнулась, и мы вместе пошли в школу.

      Мы дружили с Робертом, он мне нравился. Я забыла обо всём на свете, а главное, о своём плане. Но раз в неделю дома случались скандалы, папа бил меня, а Артём и Олеся сидели в комнате и ели какую-нибудь сладость.
      После очередного скандала я рассказала о своём плане Артёмке и Олесе. Они были за, хотя раньше никогда со мной не соглашались. Я обдумывала каждый шаг.
      Наутро в зале сидели две женщины и отец. Отец плакал.
      - Людочка, ты встала… - произнесла одна из женщин.
      - Дочь моя, вас забирают в детдом…

      Нас посадили в чёрную машину. Пока мы сидели, я вспомнила папино лицо. Дура, ненавижу себя, и ещё план придумала… На тот момент мне было уже шестнадцать с половиной лет.
      - А может ли нас папа вернуть обратно? - спросила я.
      - Если очень сильно постарается.
      - После восемнадцати я смогу забрать братика и сестрёнку?
      - Не будем разочаровывать, но это очень сложно.
      Я ушла в себя. Моя жизнь всегда проходила в страхе, я боялась каждого дня, может быть, хоть сейчас у меня всё будет хорошо…
      Серое большое здание. Мы зашли, нас оформили и отправили на разные этажи, в разные отделения. На двери было написано: "Отделение № 13, возраст 16-18". Я открыла дверь, и мы пошли по коридору. Справа была кухня, типа нашей школьной столовой, дальше комната отдыха, потом пять классов и две спальни с двухэтажными кроватями, как в лагере. В огромном зале сидели дети и что-то слушали.
      - Здравствуйте, ребята!
      - Здравствуйте, Ирина Павловна! - ответили все хором.
      - Новая, прошу любить и жаловать.
      Все повернулись и посмотрели. У них был такой взгляд, какого я раньше никогда не видела. Глаза были пропитаны ненавистью. Видимо, новеньких они не любят.

      Меня оставили в классе. Я села с расстроенной девочкой - видимо, она тоже приехала сюда недавно.
      - Как тебя зовут? Меня Людмила, но папа звал меня Милой.
      - Маргарита. А меня звали Марго, - и она заплакала.
      Я принялась её утешать.
      - Почему ты здесь?
      - У меня и мама, и папа. Две сестры умерли, разбился самолёт. А меня они не взяли.
      - А у меня ни бабушки, ни мамы. - Я старалась не плакать.
      Мы ходили на уроки, ели, спали. Со мной никто не разговаривал, только Марго. Мне делали пакости. Раз в неделю давали пообщаться с Артёмкой и Олеськой. При встрече я и Олеся плакали, а Артём еле сдерживал слёзы. Я успокаивала сестру, говорила, что всё будет хорошо. Хотя знала: всё плохо, очень плохо.

      Я понимала, что тут меня никто не любит, все издевались, а однажды вообще лицо пастой намазали. Месяцы шли своим чередом, но вот однажды учитель попросил, чтобы я спустилась.
      Внизу стоял растерянный отец.
      - Людочка, дочка моя, как у тебя дела?
      - Нормально…
      - Я пытаюсь вас забрать, но пока ничего не выходит.
      - Папа, я хочу домой.
      - Я стараюсь. Завтра в суде будет окончательное решение…
      - Люда, в класс, - сказал учитель. Я повернулась и медленно пошла.
      Во мне всё горело, мне хотелось плакать, ведь я поняла, что суд запретит взять нас домой. Но больше всего было жалко Артёмку и Лесю... Следующий день был днём моего рождения, но мне было не до него.
      Мой день рождения наступил. Никто меня не поздравил кроме брата и сестры.
      Учитель снова позвал меня вниз. Я думала, меня ждёт папа с большой мягкой игрушкой и конвертом, в котором написано, что суд разрешил забрать нас домой. Увидела силуэт большого зверя, похожего на медведя. Сам человек стоял за ним. Я подошла ближе.
      Из-за медведя вышел человек, но это был не папа…

      - Ты… Но как ты узнал, где я, что со мной?..
      Передо мной стоял Роберт…
      - Я видел твоего папу. А знаешь, я думаю о тебе постоянно.
      - Ты видел сегодня моего папу?
      - Да, он шёл с бутылкой и орал на всю улицу: "За что?"
      - Значит, суд не одобрил…
      - Да, но, пожалуйста, только не плачь. Знаешь, я люблю тебя.
      - Я тоже, но зачем я тебе нужна? Я в детдоме, у меня сестра и брат. Зачем?
      - Не бойся, моя мама может оформить и забрать тебя и сестру с братиком.
      Я крепко обняла его. Это был самый счастливый день рождения, моё второе рождение. Мне хотелось быстрее к папе, сказать: всё хорошо, я скоро вернусь.
      - Роберт, расскажи всё папе, я тебя умоляю.
      - Хорошо.
      Я забрала медведя и ушла.
      Артём и Олеся были счастливы.
      - Только немного потерпите, хорошо?
      - Хорошо! - хором ответили они.
      На следующий день пришёл Роберт.
      - Ты только не расстраивайся… - грустно начал он.
      - Что, твоя мама не сможет нас усыновить?
      - Нет… Твоего папы нет дома, на доме написано: "Уехал навсегда. Прости меня, Люда". В городе говорят, что он уехал с какой-то молодой девушкой, а перед тем как уехать, долго плакал, сидя на крыльце…

      - Что я скажу Олесе и Артёму? Что папа нас бросил?
      Я прижалась к Роберту, стараясь не плакать.
      - Не переживай, я вас заберу, всё будет нормально. Попытаюсь что-нибудь узнать.
      - Спасибо, но ничего больше не надо, я всё поняла: он испугался трудностей. Спасибо тебе огромное, что бы я без тебя делала.
      Мы встречались в прихожей, но сегодня было холодно и Роберт накинул на меня свой пиджак. Мы стояли и говорили, говорили. Это был единственный человек, который понимал меня, как бабушка.
      Время шло и шло…
      Недели через три были подписаны последние документы об удочерение.
      Завтра мы втроём переступим порог детского дома! Я благодарила Роберта и его маму Нину Александровну. Она была доброй и чуткой женщиной. Она приходила ко мне один раз. Сказала, что я ей понравилась.
      Я собрала рюкзак, и мы спустились вниз. Там ждали Роберт и его мама.
      - Артём, Олеся, это ваша бабушка-спасительница Нина Александровна.
      - Здравствуйте, ребятишки! Пойдёмте к нам домой! - с улыбкой произнесла она.
      Артём и Олеся очень радовались. Все невзгоды позади. Мы проходим мимо нашего дома…
      - А почему мы не идём домой? - удивлённо спросил Артём.
      - Потому что дома нет никого, папа уехал далеко-далеко на работу.
      Дом Роберта был больше нашего и красивее. Здесь царили любовь и согласие. Шёл сентябрь, и Нина Александровна устроила нас в школу (мне оставалось учиться один год). Артёмка и Олеська стали называть Нину Александровну бабушкой, и мне это нравилось!

      Как-то раз, примерно через месяц, мы возвращались с Робертом домой. На крыльце сидел мужчина. Когда мы подошли ближе, я узнала отца.
      - Дочь моя, ты променяла меня на них? Я тебя воспитывал, а ты?
      Я хотела всё рассказать, но что-то меня удерживало. По щекам побежали слёзы.
      - Папаша называется, - вступился Роберт. - Сначала бросил дочку, а потом сам же её обвиняет.
      - Мелочь, не лезь в наши дела.
      - Папа, - не выдержала я, - ты считаешь себя отцом после всего, что сделал? Да ты кроме себя и своей бутылки никого не видишь. До меня тебе не было никакого дела. На меня обращала внимание только бабушка. После её смерти, вместо того чтобы помочь нам и маме, ты начал пить.
      Отец побледнел.
      - После смерти матери ты видел только себя, орал на меня днями и ночами, хотел, чтобы я была прислугой, требовал хороших оценок. Я даже готовила план побега, но не успела - мы попали в детский дом. Только тогда ты спохватился. Но не смог нас вытащить оттуда. А после того как тебе не удалось нас забрать, у тебя опустились руки. И ты решил уехать, чтобы не видеть нас. И вот теперь, когда у нас всё хорошо, ты опять хочешь нарушить это спокойствие. Кстати, если тебе от этого будет легче, я не твоя дочь. - Я достала из сумки письмо матери и отдала отцу.
      Никогда не забуду выражение его лица. Захлопнув за собой дверь, я упала на колени и разрыдалась. Мне было жалко папу.
      Я ушла в свою комнату. Села на подоконник. Начался дождь. Было грустно - я даже не понимала отчего. Оттого, что сказала, или оттого, что пережила. Или я вообще не хотела жить…

      Оставив сумку в комнате, я побежала на задний двор. Там около старого дуба стоял домик в виде палатки. В нём лежали подушки и был диван. Под диваном лежал мой фотоальбом и аудиоплеер. Устроившись поудобнее, я включила его и принялась листать альбом. На первой странице была фотография бабушки. Я улыбнулась и прочитала надпись: "Самый дорогой и любимый человек в моей жизни! Люблю тебя, ба"… По щеке покатилась слеза, передо мной всплыли воспоминания о бабушке. Песня всё играла и играла, как будто ей нет конца. Следом было фото мамы. Помню, как я искала самое красивое, чтобы приклеить в альбом. Рядом с фото тоже была надпись: "Я тебя люблю, хоть порой ты меня не замечала". На следующий странице были фотки Олеси и Артёмки. Надпись: "Я вас люблю, но иногда хочу, чтобы вас не было". Грустные мелодии сменяли одна другую. Под папиной фотографией стояло лишь многоточие и грустный смайлик.
      Надо извиниться перед ним. Но как? Я решила посоветоваться с Робертом и Ниной Александровной. Но для начала сбегала домой за фотографиями и клеем. На следующей странице приклеила фото Роберта и его мамы: "Спасибо вам за всё... Если бы не вы…".
      Было поздно, и, вернувшись домой, я отправила Артёма и Олесю спать. Сама осталась на кухне, чтобы поговорить.
      - Как вы думаете, надо извиниться перед папой?
      Роберт нахмурился.
      - Нет, он сам виноват!
      - Роберт, разве я тебя таким воспитала? Люда, конечно - он же твой отец. Ему было трудно, он сам понимает, что натворил. Извинись - и тебе будет лучше, и ему.
      - Я тоже так думаю. Но как помириться?
      - А это ты сама подумай. Вспомни, что он любит, - он ведь твой папа.
      Я лежала без сна и думала, как помириться.

      После школы я оставила вещи и помчалась к папе в наш старый дом. Бежала и думала, как всё будет хорошо, хотя не исключено, что он не захочет меня видеть…
      На двери была записка: "Жить незачем, не для кого. Но если понадоблюсь, буду в шесть". Я посмотрела на часы: половина третьего. Зазвонил телефон.
      - Да, Роберт. Нет, я жду папу. Нет, я не приду до шести. Хорошо, можешь, приди.
      Я отключила телефон и стала ждать…
      Вздрогнула от шума машины: пока ждала, уснула. Из машины вышел отец…
      - Папа, прости меня!
      - Люда!
      Я бросилась навстречу и крепко обняла его. В этот момент мне казалось, будто мне лет десять и папа пришёл с работы, а я ждала, долго ждала.
      - Прости меня за всё, папуля! Прости…
      - Ты меня прости. Пошли в дом, я всё расскажу.

      - Прости меня за всё. Я даже не заметил, как ты выросла, а после смерти матери, наоборот, думал, что ты очень взрослая. Вчера мне было очень плохо, я хотел покончить с жизнью и решил сделать это сегодня. Поехал на мост, стоял там долго, но что-то потянуло меня назад…
      - Папа.
      Я встала и обняла его снова.
      - Чтобы ты знала: ты - мой ребенок. Это письмо твоя мать хотела послать мне, потому что мы с ней поссорились. Хотела меня этим раздавить.
      В это время громко зазвонил телефон. Звонил Роберт.
      - Где ты?
      - Я у папы. Заходи, я тебя познакомлю.
      Минут через пять на кухню зашёл Роберт. Поздоровался и сел.
      - Папа, это мой парень - Роберт.
      - Приятно познакомиться!
      - Когда мне исполнится восемнадцать, мы поженимся!
      - Рад за вас! - У папы была улыбка до ушей.
      - Только никому! Родителям Роберта мы ещё не сказали, но вчера мы подали заявление!

      Прошло две недели, до свадьбы остался один день…
      Выпал снежок, всё было бело-бело. Я с детства мечтала о свадьбе зимой. Ты идёшь по белому снежку, в белоснежном платье и меховой шубке, и тебе кидают розы.
      Меня разбудил телефон. Я встала, умылась. Мне помогли одеться Олеся и Нина Александровна, а Роберту - папа и Артёмка.
      Постучав, в комнату вошёл Роберт. В серебристо-белом костюме, с огромным букетом красных роз.
      Все вышли из дома, и мы с Робертом сели в солидный чёрный лимузин. Мне хотелось плакать от счастья.
      В загсе я сдерживала слёзы, пока не услышала:
      - Объявляю вас мужем и женой.
      На банкете отец произн ёс речь, которую я никогда не забуду:
      - Дочь моя, поздравляю вас с самым важным праздником в жизни. Я знаю, что я не самый идеальный отец, но я всегда тебя любил. Мама бы тобой гордилась! Я хочу подарить вам наш дом.
      Наступила тишина.
      - Да, наш дом - вам он будет нужнее! А я что-нибудь придумаю.
      - Папа, ты будешь жить с нами. - Я подошла, обняла его и поцеловала.

      - После свадьбы мы переехали в наш дом. Папа жил с нами. А потом родились вы - да, Оля? да, Паша?
      - И я, мама, и я!
      - И Миша.
      - Вот так, дети мои. Я прожила трудную жизнь, но она помогла мне стать сильней. И сейчас я счастлива так же, как тогда, когда стояла перед вашим папой в загсе. И благодарна судьбе, что мы все сейчас вместе!
      Мы сидели на кухне всей нашей большой семьёй: папа, Нина Александровна, Роберт, Олеся и Артём, мои дети и я. У всех у нас теперь всё хорошо. Папа возится с внуками. Нина Александровна занимается организацией банкетов и праздников. Олеся и Артём выросли - у каждого семья и дети. Роберт работает, воспитывает наших детей. У нас их трое, я люблю их всех одинаково и одно знаю точно: так, как было у меня в детстве, у них никогда не будет.
      Ну что ж, на ошибках учимся!

[в пампасы]