Как меня раздражают обои! - неожиданно поняла я. Глупые цветочки, цепляющиеся друг за друга усиками, рассыпались по всей комнате так плотно, что отвести от них взгляд можно, только захлопнув глаза. Пятнадцать лет я не обращала внимания на стены, а сегодня неожиданно поняла, что эти цветочки не могу терпеть, а их усики ненавижу. Была бы моя воля, я покрошила бы всё дедушкиными садовыми секаторами и скормила соседскому кролику.
      Моё отношение к "усикам-цветочкам" прояснилось так отчётливо, что я даже удивилась, как не понимала этого раньше.
      Мама на предложение поменять обои немедленно, желательно прямо сейчас - в пятницу вечером - отреагировала без восторга. Выпила цитрамон, намотала на поясницу тёплый страшный шарф и, глубоко вздохнув, сказала одними губами (без голоса):
      - Взрослеешь.
      Говорить без звука мама научилась совсем недавно, когда я заметила (тоже внезапно!), что не люблю, когда на меня повышают голос.
      Ещё я обнаружила, что не переношу, когда мной командуют, меня поучают, мне намекают и меня не ценят.
      Когда мне советуют, как одеваться. Что мне идёт. Чего надевать не следует. Как нужно питаться и чем лучше убивать моё собственное свободное время.
      Когда советчики не понимают, что контрольная по математике - это не повод не пересмотреть пять серий "Друзей", а заложенный нос - не причина для ношения дурацкой шапки.
      Потому что в пятнадцать лет я поняла, что знаю всё сама. Знаю уверенно, окончательно и на всю жизнь.
      Удивляет лишь одно: как я раньше не знала, что знаю всё. Наверное, просто не догадывалась. А теперь, когда догадалась, жить по-старому больше не могу. Меня всё раздражает, и я не нахожу себе места.
      Я теперь знаю, что у меня есть свой богатый опыт. А там, где мне его не хватает, я могу обходиться без опыта. А также - без знаний, советов, подсказок и другой тягомотины. И только мама, не догадываясь о моём "всё знаю", продолжает шептать:
      - Взрослеешь. Ты у меня катастрофически взрослеешь...
      Ничего нет страшного в том, что я всё знаю. Это даже очень удобно - быть во всём уверенной. Но как меня раздражает то, что окружающие не понимают, что мне теперь не нужны ничьи советы! Они продолжают их раздавать, не понимая, что дают мне повод раздражаться.
      А расспросы?! Зачем торчать в контактах целый день? Что тебе задано? Где твой дневник?! От таких допросов в ярость придёт любой, не только тот, кто понял, что теперь сам знает всё.
      - Взрослеешь, - опять вздыхает мама, работая на моё раздражение.
      - Она стала невыносимой, - жалуется бабушка.
      - Что я такого сказал, что она хлопнула дверью перед моим носом? - возмущается дедушка.
      Такая "забота" выводит меня из себя, заставляя терять своё место. Место, где мне было просто и уютно. Где за меня думали, жевали, заботились и работали. Где мне нужно было только присутствовать, а всё остальное происходило без моей воли. Теперь же, со своим "всё знаю сама", я себя чувствую так, будто из своего места выросла, а нового не нашла. Даже яблоко приходится есть тайком, потому что я маме заявила, что меня не волнует здоровое питание; фрукты есть не собираюсь и от чипсов три раза в день ещё никто не умирал. Хотя понимаю, что навряд ли существует чудак, который питается чипсами три раза в день по своей воле, а не ради рекламной компании.
      Однажды, оставшись без места, я решила подумать. Я же теперь знаю всё сама и должна разбираться в любой ситуации. Особенно в той, в которую угодила благодаря своему всезнайству.
      Если я выросла из одного места, то новое место должно найтись обязательно. Всем места хватит, если не толкаться и не залезать на чужое. Как его искать - я не знаю, но было бы разумным не разрушать старого. Оно хоть и тесное, но своё. В нём всё понятно, и оно не предаст, хоть и очень раздражает. И советы можно потерпеть. Неизвестно, что будет без них. Я пока без советов не жила.
      Та же ситуация с расспросами и обоями. Потерпеть их ещё немного можно, если пятнадцать лет терпела без труда. Кроме этого, для замены обоев может подвернуться другое время, а не только "прямо сейчас, в пятницу вечером". А если время для всего находится, то и место найдётся - со временем. Куда оно денется от человека, который всё знает сам, - решила я и посмотрела на обойные цветочки.
      Теперь они показались мне не такими глупыми.

Это неправда, что маме больше нравится заниматься домашними делами, чем читать книги. Ходить в магазин - больше, чем в театр, в химчистку - больше, чем в кино. Лечить нас с братом, вместо того чтобы наслаждаться картинами в галерее. Но никто не спрашивает, что ей больше нравится. Если спросить, наверняка окажется, что она мечтает о подвигах. Не обязательно громких и мужественных. Ей достаточно элегантных и женственных, как она сама.
      Но маму никто не спрашивает. Поэтому она занимается домашними делами и иногда просит ей помочь. Не часто, но мне приходится посещать аптеку, сберкассу и другие общественные места, куда по своему желанию люди не ходят. Такого желания не бывает.
      Когда меня просят сходить в магазин, я иду, но сначала говорю:
      - Не хочу.
      Или:
      - Не могу.
      Или, для разнообразия:
      - Почему я?
      Родители слышат такой ответ потому, что молодым людям трудно ходить в магазин, сберкассу или химчистку. Так трудно, что иногда почти невозможно. Как представишь себе, что придётся смотреть дату на бутылке с кефиром, складывать помидоры в пакет, считать сдачу, тащить продукты домой, сразу нападает тоска. А сберкасса? От неё портится настроение уже дома, когда представляешь, как ты, современный, продвинутый, занятой человек, топчешься в очереди с бабушками (даже если очередь электронная), складываешь квитанции в файл, тащишься домой, кидаешь файл на тумбочку, забываешь о нём, а затем целый вечер ищешь "эти дурацкие квитанции".
      Город в это время наполнен подвигами или подготовкой к ним. Люди решают мировые проблемы, изобретают машины, спасают планеты. А ты бредёшь по улице с квитанциями из сберкассы и понимаешь, что настоящая жизнь проходит мимо. Вот почему родителям приходится слышать "Почему я?" в ответ на просьбу сходить в сберкассу. Почему я, а не кто-нибудь менее занятой, должен идти за картошкой? Я же в это время могу быть полезен миру.
      Если я валяюсь на диване с компьютером, это не значит, что я ничего не делаю, как кажется родителем. Я очень сосредоточена и собрана, хотя уроки сделать пока не собралась. Я лежу на диване, готовая в любую минуту откликнуться на просьбу. Но конечно, серьёзную, а не такую ерунду, как купить картошки или сходить в сберкассу. Если нужно спасти племена редких народов от извергающейся лавы, я брошу всё и помчусь в ту же секунду. Или в подземном лабиринте потеряется диггер. Я не задумываясь брошусь на поиски человека и не скажу "Почему я?". Это ведь и так понятно, почему. А кто, если не я? Иначе кто-то другой окажется на месте подвига, что очень обидно.
      Но пока я иду в сберкассу.
      - С этой квитанцией, девушка, вам не в сберкассу нужно, а на почту, - подсказывают мне. - Будьте внимательнее.
      Это в сберкассе надо быть внимательной, а подвиги можно совершать и рассеянной, - делаю вывод я и иду на почту. Такая, видно, у меня доля. Подвигам придётся подождать.

[в пампасы]