Один принц влюбился в принцессу. Ну, сами знаете, такое часто случается. Только влюбился он не
как-нибудь, а по-настоящему. А такое, согласитесь, бывает не так уж часто. Поэтому тут есть о чём рассказать.
Влюбился, значит, этот принц и решил открыться принцессе, то есть признаться в любви. Ведь как бывает: ходит человек
туда-сюда по земле, ходит, будто сундучок на двух ногах, и вдруг влюбляется.
А любовь - это ключик к сундучку. Чок-прок! - и открылся сундучок души перед тем, в кого влюбился хозяин.
Открываться можно по-разному, разные есть способы. Например, можно написать любовное признание на листочке бумаги,
потом засунуть этот листочек в бутылку, закупорить пробкой и бросить в море. Вот бросил - и сиди жди, когда море
бутылку с письмом к ногам твоей возлюбленной принесёт. Можешь год ждать, можешь два, а можешь и сто лет прождать -
это как кому повезёт.
Но наш принц был парень решительный и сказал себе: "На везение мы полагаться не будем. А вдруг моя бутылка попадётся
морской корове... Так что мне - на корове, что ли, жениться?! Лучше возьму-ка я музыкальный инструмент и спою принцессе
о своей любви".
Взял он балалайку, пришёл к терему, под окно, где принцесса сидела, и запел.
Сказать по правде, музыкального слуха у принца не было, и пел он примерно так же, как волки на луну воют:
- У-у-у, моя принцесса!
У-у-у, ради прогресса,
У-у-у, меня пожалей!
У-у-у, стань моей!
Все, кто слушал эту песню ушами, ничего не поняли и на всякий случай засмеялись. Но принцесса слушала песню сердцем,
поэтому она поняла, что принц поёт о любви. И притом самой настоящей.
Принц действительно пел от души, с волшебным чувством. И под действием того волшебного чувства струны у балалайки
стали вдруг серебряными.
- Ну и дела! - изумился принц и продолжил игру.
А в это время в щёлочку из подвала за принцем наблюдал Змей Горыныч. Завидно стало Горынычу глядеть на такую любовь,
от которой простые струны становятся серебряными.
- Ща-а-астьем запахло, - прошипел он по-змеиному, выполз из подвала и взвился в небо.
А потом коршуном ринулся вниз, схватил принцессу, которая высунулась из окна, чтобы сказать принцу "да!!!", и унёс
девушку за тридевять земель.
Ну, принц тут, конечно, петь перестал и побежал за тридевять земель спасать принцессу.
Пока он бежал, Змей Горыныч успел посадить принцессу в глубокую-глубокую яму, а сам неподалёку в кусты спрятался.
Он хотел подсмотреть, как принц горевать будет.
Прибежал принц за тридевять земель, в тридевятое царство-тридевятое государство и видит свою принцессу в яме.
- Это дело поправимое, - говорит принц. - Нет таких препятствий, над которыми нельзя взлететь на крыльях любви!
Такую высокопарную фразу принц специально сказал, чтобы усыпить бдительность Горыныча. Конечно, в данный момент ни на
каких крыльях ничего преодолевать он не собирался. А просто снял со своей балалайки серебряные струны, связал их
вместе и опустил серебряную нить в яму.
- Цепляйся, любимая!
Ну, та обмотала руки косынкой, чтобы, значит, о тонкую серебряную нить не порезаться, и принц стал поднимать
её наверх.
- Опять ща-а-астьем запахло, - прошипел в кустах Змей Горыныч и достал немецкий автомат "шмайсер".
- Трах-тах-тах-тах! Трах-тах-тах! - застрочил автомат.
Это Змей Горыныч хотел перебить серебряную струну, на которой принц вытаскивал принцессу из ямы.
Бе-е-есполезно!
Струна только зазвенела тихонечко, будто засмеялась над Горынычем. Достал тогда Горыныч автомат Калашникова.
Бе-е-есполезно!
- Ну, ща-а-ас я вдарю! - разозлился Горыныч и достал гранатомёт.
- Дах-да-дах! Дах-да-дах!
И бе-е-есполезно!
- Щ-щ-щ... - зашипел Змей Горыныч.
От злобы он даже ничего выговорить не смог. И достал баллистическую ракету типа "Земля - земля".
- Бу-бу-бу-бух!
Ну и грохнуло, ну и затряслось всё кругом, ну и пылища поднялась! И ничего не видно. Только слышно:
- Ап-чхи! Ап-чхи!
Это принц с принцессой стоят на краю ямы и чихают от пыли.
Но вот пыль осела, увидел Змей Горыныч счастливых принца и принцессу, крякнул с досады и говорит:
- Чего ж я тонюсенькую нитку перестрелить не смог, а?
- Потому что это была серебряная нить настоящей любви, - отвечают ему, - а её ничем не разорвать.
- Э-хе-хе, - вздохнул Горыныч. - Мне же завидно на их любовь-то.
Он вздохнул ещё раз печально и отправился спать в свою одинокую пещеру.
А принц с принцессой стали целоваться. Правда, перед этим они отошли от ямы подальше, чтобы в неё не свалиться.
Так что вы не беспокойтесь за них.
