Саше через месяц будет четыре года. Раньше-то он мечтал, чтоб ему подарили самовар.
      В детском саду самовар, как гость, живёт в отдельной комнате. Ещё там есть матрёшки и лапти.
      Саша любил смотреть на самоварное блестящее пузо, потом подходил в упор и начинал ощупывать своё лицо: я это или не я там отражаюсь такой мультяшный?
      - А нянечка говорит, что раньше вместо самовара был какой-то ленин, и комната называлась ленинская.
      - Самовар - это Ленин сегодня, - ответила мама.
      Старший брат Лёха раньше обещал:
      - Я спецвыпуск газеты… я смогу, я успею к твоему дню рождения!
      Он был в первом классе и немного важный: выпускал домашнюю газету. Тема первого номера: бессмертие. Тема второго: будущее. Ну а третий номер был про живой уголок.
      Спецкор - папа - участвовал лишь в первом номере: "Бессмертие таракана: что делать?"
      А в газете про живой уголок было много всего! Очень! Сначала заметка: "Понос черепахи позади". Начиналась так: "Пишет Алексей Чибисов. Вчера черепаха поела творожную запеканку, которую мама дала котёнку"… Затем Лёха переписал в газету объявление, которое сам же развесил по подъездам двух домов: "Потерялся зелёный волнистый попугайчик. Кто нашёл, верните. Будет вознаграждение. Пожалуйста! Говорит: Кеша, птичка".
      - Наверное, попугай почувствовал всё заранее и смылся.
      - Он подумал: хозяин проиграет зарплату второй раз и тут такое начнётся!
      Братья шептались друг с другом - сверху вниз и снизу вверх, потому что лежали на двухэтажной кровати. Да, да! Отец уже второй раз оставлял в игральных автоматах всё до копейки.
      А младший брат Ваня за два бесконечных года жизни накопил уже много способов выживать. Он стал увесисто ходить по детской и рычать: "Папа мой! Мама моя!" И косил грозно взглядом: ну-ка, выходи, кто хочет разбить наш крепкий живой уголок, а в нём - папа, мама, Леха, Саша, я, рыбки, черепаха, кот, а попугай Кеша тю-тю через форточку.
      Саша вдруг зарыдал, но объяснил брату: мол, просто собак жалко, которые на улице - на холоде остались и лают.
      Тут Лёха вскочил, подбежал к иконе Николая-Угодника и чуть ли не требовательно спросил:
      - Ну почему ты сделал, что у всех отцы деньги домой приносят, а у нас проиграл?
      Саша добавил:
      - У меня в группе Герман всех кусает, а у него папа вон какой хороший. А я не кусаюсь, а папа всё больше проигрывает: сначала восемь тысяч, потом десять.
      Тут мама стала надевать шубу. А за окном так темно! Поэтому Леха начал лихорадочно спрашивать у неё:
      - Поможешь мне сочинить задачу? Сначала восемь, потом на два больше, и сколько вместе.
      Мама выдала самоварным голосом:
      - Черепаха сделала восемь куч под кроватью Вани, а под столом - на две кучи больше…
      - Куда пошла? - спросил Саша.
      - Искать вам нового папу.
      Прошло время.
      - Ну что, нашла?
      - Нашла.
      - А как его зовут?
      - Коля.
      - А где он?
      - Да вон под окном в снегу прикопала, чтоб не испортился.
      Саша покачал головой: плохая шутка.
      На воскресенье мама повезла братьев в гости к бабушке с дедом. Как всегда. А папу бросила дома и сказала:
      - Сиди тут, гений азарта!
      - А ты втяни свой живот! - закричал папа.
      Саша был поражён. Как это - маме втянуть такой прекрасный, такой теплый… А мама закричала:
      - А ты отдери свой живот от позвоночника!
      Тут Саша был вообще сражён. Отодрать - такой твёрдый, в квадратиках! И отчаянно завыл. И в первый раз за всю бесконечную четырехлетнюю жизнь к нему никто не бросился. И только Ваня, пускаясь в дальний путь со своим прозрачным мешком, угрюмо напомнил:
      - Мама моя, папа мой.
      Он был умнее всех, Ваня-то.
      А вот в какой дальний путь Ваня уходил по квартире, это только он знал. Все остальные видели со стороны вот что: он навешивал на себя шарф, складывал в большой пакет книжку, варежку, несколько конфет и динозаврика, махал рукой из стороны в сторону, как член политбюро (пока-пока!), а потом уходил путешествовать к спальне. И так раз двадцать за день.
      - Пржевальский! Миклухо-Маклай! - умилялась на Ваню мама, пока папа не проиграл.
     
     
      По дороге на автобусную остановку мама молчала. А ведь раньше она всегда учила детей по следам узнавать всё: кошек, собак, птиц. Саша решил это молчание залепить:
      - Я вчера на прогулке говорю Герману: "Смотри, смотри, деньги!" Герман: "Где?" А я ему: "Проверка жадности!" Он тут полез. А я его ка-ак…
      Тут они сели в автобус, в котором уже сидел Герман. Он говорил:
      - Куплю шоколадку за три рубля, продам за пять рублей.
      - Боже мой, да кто же у тебя её купит! - измученно крикнула его мама.
      Герман изумлённо посмотрел на неё: мол, как это - кто купит, ведь шоколадка такая вкусная!
      Саше хотелось услышать, что там дальше с деньгами от шоколадки случится, но тут, как всегда, остановка неожиданно подскочила и мама поволокла их к выходу.
      Сразу от дверей он заявил бабушке:
      - Когда я вырасту и буду стричься не в "Ёжике", а вместе с большими, я никогда не буду проигрывать деньги!
      - А буду только выигрывать, - едко добавил дед.
      Бабушка засмеялась, но как-то не по-настоящему, потому что закрутилась, как глобус, вокруг своей оси. А дедушка подмигнул Саше, но тоже невесело. И тут вопрос: зачем взрослые шутят, когда им невесело? Саша так и спросил деда, а дед честно ответил:
      - Понимаешь, старина, Бергсон тоже упёрся в тайну смеха, но так ничего толком не мог объяснить. Всё только твердил: интуиция, интуиция.
      Саша замер, запоминая восхитительные слова, чтобы сказануть их со страшной силой в детсаду и тут же получить в ответ: "Сашка умный - по горшкам дежурный".
      После чего он схватил бутылку из-под минералки, пристроил её себе на колени, как гитару, и объявил:
      - Выступает солист живого уголка Саша Чибисов!
      Потом он откинулся на спинку дивана, забил ногтями по выпуклому пластику и запел:
     
      Папа, папа, что ты хочешь?
      Играть-проиграть,
      Играть-проиграть,
      Вот и всё, вот и всё.
      И больше ни-ни, и больше ни-ни!
     
      - Ведь всё для чего-то нужного случается, - вдруг успокоилась бабушка. - Отец продулся, а дети никогда не будут играть на деньги.
      Тут позвонила какая-то многочисленная подруга. Бабушка её послушала и говорит:
      - У нас тоже проблем!.. Зять вообще играет.
      - Играет на сцене театра, - добавил дед, ужасно двигая пальцами, глазами, ушами (он этим говорил: не надо всему миру докладывать).
      - Бабушка, что сказала твоя многочисленная подруга? - спросил Саша.
      - Оно опять запило.
      - Бабушка, что хуже: когда оно пьёт или когда оно проигралось?
      Тут бабушка опять проделала свой фокус: сразу засмеялась и зарыдала:
      - Варя сказала вот что: ведь Анна Григорьевна Достоевская пошла бы гонорар получать вместе с Федором Михайловичем, чтобы он не проиграл всё в рулетку.
      Лёха тут сказал:
      - Бабушка, у тебя по экватору пояс халата развязался.
      Она сразу воздела руки и закричала:
      - Какую силу воли нужно иметь, чтобы сесть на диету! А зятю ещё труднее!
      Ваня почувствовал, что пора отложить очередной поход вдаль. Он изобразил присядку: пригибался, резко вставал, отрывал от пола то одну ногу, то другую. При этом он пел боевую песнь двухлетнего человека: ха, ха, фа, фа! Мама посмотрела на него и сказала:
      - Танцуешь? А потом пойдёшь на автоматах играть?
      Ваня упал от неожиданности, но упорно гнул свою линию, крича:
      - Мама моя! Папа мой!
      - Да, - подтвердил Саша, - папа принесёт зарплату. Но ты, мама, должна идти с ним, как Анна эта ваша Григорьевна.
      Лёха тут включил телевизор: свой любимый канал про живую природу. Там показали, как паучиха съедает паука.
      - Дед, а разве друзья-пауки не сказали ему, что паучиха может его съесть?
      - Ну, если все друзья разводятся, а ты решил жениться, то всё равно ведь не посмотришь на разводы друзей, - ответил дед.
      - А до того как мы родились, была зима или осень? - спросил Саша.
      - А так всё и шло: осень, зима, потом весна и лето.
      Саша был поражён: их не было с братьями, а всё уже шло и шло.
     
     
      Бабушка сказала, что Саша во время дневного сна кричал: "Герман, сейчас я тебя так укушу!"
      - Бабушка, а почему папе ангел не прилетел и не сказал: нельзя проигрывать деньги?
      - Наверное, ангел прилетал, да твой папа принял его за разряд электричества…
      Саша знал: в детском саду Герман дружит с Васей, потому что у них дома компьютеры. Вот если бы папа не проигрывал зарплату, а купил компьютер…
      Только вернулись домой, как в дверь к Чибисовым позвонили. Мама открыла. Стоит мальчик, весь сгорбленный, печальные глаза. Рядом с ним старенькая бабушка:
      - Алексей здесь живёт?
      - Здесь. - Мама была в ужасе: - Это он что-то сделал вашему мальчику? О Боже!
      - Учительница просила расписаться: двойки у Алёши в тетради.
      - Всего-то? А я уж подумала… А почему мальчик ваш такой согбенный?
      - Болеет. Мы только что из поликлиники, это к Алёше не относится.
      Радости мамы не было предела. Но Алёша-то не знает этого: он испугался, что мама задаст за двойки, побежал к раковине и стал сильно сморкаться, зная, что кровь пойдёт. И кровь пошла. Тогда мама врезала ему по заднице. И стыд охватил её.
      - Где нервы взять на всё это?! - закричала она.
      А ещё недавно были совсем другие проблемы. Например, папа мог поинтересоваться, почему Саша пришёл понурый из детского сада.
      - А кукарекать не умею!
      - Да, это серьёзно. А что - все уже умеют?
      - Все.
      - Ну, а есть что-нибудь хорошее-то?
      - Есть. Хрюкать научился.
      Папа по-свойски облапил его плечо:
      - Ну вот, видишь, брат, какая жизнь-то неплохая: хрюкать ты умеешь.
      А теперь что? Саша твёрдо решил, что не будет кричать, как мама. И остались одни шутки:
      - Ты, папа, осень без ягод.
      - А ты, сынок, уши без мыла.
      И во время этих шуток Саша почему-то вспоминал, как стоял в углу и никуда нельзя было пойти. И теперь каждый вечер Саша начинал с двух главных фраз, когда приходил из детсада:
      - Папа, ты принёс зарплату? Скажи маме, что ты принёс зарплату!
      Папа не двигался с места. Один раз Саша даже начал ныть без слов, потому что ничего не получалось. Мама тут как тут, ничего не спросила, сразу говорит:
      - Чего ты как маленький, ты уже большой.
      Но в какой-то вечер папа вдруг разразился:
     
      Среди унылых чибисов,
      Свихнувшихся с копыт,
      Один лишь Саша Чибисов
      Пушистенький сидит.
     
      Саша выслушал, сжал все выросшие к этому дню зубы и подумал: ничего, всё становится лучше, ещё до воскресенья буду каждый день говорить про зарплату. Никакого Колю не надо будет выкапывать из-под снега, потому что папа принесёт зарплату в прекрасном количестве.

[в пампасы]