Толе было восемь, когда он со своей старшей сестрой отправился на Украину. Был конец августа, и двоюродный брат отца, дядя Боря, пригласил племянников к себе в гости. Дядю Толя никогда не видел. «Присылай, Кузьма, своих детишек к нам. Пускай помогут нам с уборкой урожая да последние деньки лета скоротают у нас, в тепле, заодно и познакомимся», – гласило письмо, полученное отцом недели три назад. К большой радости мальчика, родители согласились отправить детей к тёте и дяде.

Поездка была первым большим приключением Толи, всё казалось ему новым и интересным. На соседней койке спал офицер Красной армии, а под ним – учёный-энтомолог. Проснувшись рано, Толя всё никак не мог заснуть и наблюдал за красивым ярко-алым рассветом. Ему хотелось разделить с кем-нибудь радость созерцания, и он тихонько толкнул сестру в плечо, но та лишь сердито буркнула что-то и укуталась в одеяло.

Весь день Толя пытался сосредоточиться на чтении, но мысли убегали куда-то далеко. Когда поезд наконец начал останавливаться, был уже полдень. Сестра сидела серьёзная и собранная, а Толя, радостно улыбаясь, прилип к окну.

- Юля, посмотри, вот перрон. Где же они? Я не вижу, а ты? – обратился Толя к сестре. Та в ответ лишь вздохнула.

- Выйдем из поезда – увидим. Если хочешь найти их, то ищи людей…

- Помню, помню: в красной шляпке тётя Света, а у дяди Бори рубашка в клетку, – нетерпеливо перебил сестру Толя. Юля, видимо обидевшись, отвернулась к другому окну.

Пассажиры выстроились в длинную очередь, и Толя с сестрой оказались между офицером и учёным-энтомологом.

Не успел Толя ступить на неизвестную ему доселе землю, как перед ним появилась маленькая светловолосая женщина в красной шляпке. За ней каменным истуканом стоял грузный мужчина.

- Здравствуй, Толенька, – сказала тётя Света, расцеловав мальчика в обе щеки.

Толе это не слишком понравилось. Дядя Боря, слава богу, просто подал ему руку в знак приветствия. Юля вышла из вагона и вежливо поздоровалась с родственниками. Дядя Боря кивнул головой, а тётя Света расплылась в улыбке и разразилась потоком бесчисленных слов.

- Боренька, возьми у ребят вещи, – приказала она командным голосом.

Толя жаль было отдавать сумку. Ему хотелось самостоятельно, как взрослому заботиться о собственном багаже. Но не успел он и слова сказать, как тётя Света выхватила у него вещи и, что ещё хуже, взяла его за руку. От такой неслыханной наглости Толя открыл рот, но вспомнив, что надо быть вежливым, глубоко вздохнул и покорился року.

Настроение испортилось. Приключение грозило обернуться скучными каникулами у заботливой тётушки и молчаливого дяди, который не проронил ни слова с тех пор, как Толя его впервые увидел. «Даже не верится, что письмо он сам написал», – мрачно подумал Толя. Путь до деревни, где жили родственники, был долог, и Толя с грустью вспоминал уютный поезд.

Когда они наконец добрались, было уже совсем поздно. Тётя уложила Толю спать и пообещала, что завтра разбудит и всё покажет.

Часов в семь утра она подняла Толю и Юлю и повела на огород. Кругом было светло, в траве звенели букашки, деревья мягко перешёптывались между собой, где-то далеко кукарекал петух. Толя повеселел.

- Здесь у нас капуста, здесь лук, здесь сахарная свёкла, здесь картошка… – деловито перечисляла тётя Света. Она ещё много всего говорила, указывая на разные грядки. Но мысли Толи остановились на сахарной свёкле.

- Извините, у вас тут есть сахарная свёкла? А её мы тоже будем убирать? — Он знал, что из свёклы делают сахар, и возможность съесть хоть одну казалась ему привлекательной.

- Нет, голубчик, она только к концу сентября созреет, – ответила тётя Света и продолжила рассказ о своих угодьях.

- А сейчас нельзя собрать? – перебил тётю Толя.

- Нет, дорогой. У тебя есть дурная привычка перебивать старших, больше так не делай, – точно маленькому ребёнку, объяснила ему тётя Света. Юля ухмыльнулась с видом превосходства.

«А младших перебивать можно, значит», – грустно подумал Толя. Конечно, тётя Света понимала в сельском хозяйстве больше него, но в вопросе сбора сахарной свёклы он не мог с ней согласиться.

Весь день Толя думал о свёкле. Карамельные леденцы и пряники мерещились ему каждый раз, когда он проходил мимо заветной грядки. А ведь он редко ел что-то сладкое.

Наконец, после долгих раздумий, он решился. Вечером, когда никто не видел, пробрался на грядку, руками выкопал свёклу. Спрятал под рубашку и быстро добежал до рукомойника. Дрожащими руками вымыл и откусил. Казалось, ничего более горького он не пробовал. Вначале подумал, что ему просто показалось. Откусил ещё. Свёкла была такой же противной, как и в первый раз. «Наверное, плохая попалась», – решил Толя и выкопал ещё одну. Но результат был неутешительным. От обиды Толя расплакался. Всхлипывая, сидел под рукомойником и держал в руках две надкушенные свёклы.

Огорчённый, Толя не заметил, как кто-то приблизился в темноте. «Только бы не тётя Света», - подумал он, пряча заплаканные глаза.

- Ты что это тут? – раздался звучный красивый бас.

Неужели дядя Боря умеет разговаривать? От неожиданности Толя подпрыгнул, выронив свёклу. Поняв, что застигнут с поличным, он рассказал всю историю честно и без утайки.

- Только тёте Свете и Юле не говорите, пожалуйста, – жалобно попросил в конце.

- Не буду, – пообещал дядя Боря. – Подожди маленько, – добавил он и скрылся в доме.

Толя вытер слёзы и принял более мужественный вид.

- Держи, полакомись, – сказал дядя Боря, вернувшись с маленьким кусочком сахара.

Толя засмеялся и, лизнув сладость, поблагодарил за сюрприз. Они молча пошли по огороду.

Когда уже подходили к дому, дядя шепнул, улыбнувшись:

– А свёкла и спелая несладкая. Ну это так, на заметку.

Все оставшиеся каникулы Толя читал книгу по ботанике, данную ему дядей Борей, который, кстати сказать, сдержал слово.

Рассказ «Свёкла» впервые опубликован в альманахе образовательного центра «Сириус»: http://lit.sochisirius.ru/swekla

Иллюстрации Анны Абрамовой

- Товарищ Горочкин, это дерево людям жить мешает! – возмущался заведующий кафедрой физики твёрдых тел Казимир Иосифович. – Мы с Зиночкой больше так не можем. Раньше балкон был местом, можно сказать, культурного отдыха, созерцания. Прекрасный был вид на аллею, на школу… – Казимир Иосифович задумался, что бы ещё добавить.

- На школьников, – пришла на помощь жена.

- Верно! На подрастающее поколение посмотреть толком не можем, – тут же нашёлся Казимир Иосифович и выдержал театральную паузу, чтобы бессердечный управдом понял наконец масштаб трагедии. – А виной всему этот, видите ли, тополь. – Казимир Иосифович грозно махнул рукой на стоящее в сторонке дерево. – Неделю назад до того дошло, что он своими лапами нам с Зиночкой термометр загородил. Так пришлось, высунувшись из окна, ветки пообломать. – Казимир Иосифович перевёл дыхание. – Алексей Алексеевич, света белого не видим. Подпишите бумагу, а мы сами организуемся, скооперируемся, так сказать… И… срубим его.

Дослушав пламенную речь товарища Донова, Горочкин медленно перевёл взгляд на нарушителя общественного порядка. Тополь, ни капли не смущаясь, стоял на своём излюбленном месте и, широко раскинув ветви, поглаживал балкон Казимира Иосифовича. Вздохнув, Горочкин начал тоном учителя, в который раз пытающегося втолковать нерадивому ученику задачу:

- Вы, товарищ Донов, это перестаньте. Ветки обламывать не надо, это всё-таки общественная собственность. А термометр можно и перевесить, например, на кухню. Что касается вида из окна, то вы, Казимир Иосифович, потерпите. Всё-таки деревья улучшают экологическую обстановку в городе, украшают его… Так что потерпите уж, ради общественного блага. Нечего людей смутьянить.

Леночка со второго этажа, скрестив руки на груди, шепнула мужу:

- Интересно, как бы Алексей Алексеевич заговорил, если бы жил чуть пониже и этот тополь ему свет загораживал?..

Услышав смешок, Горочкин неодобрительно посмотрел на чету Чайкиных и объявил заседание жильцов закрытым. Толпа потянулась к подъезду.

- Не хотят рубить по-хорошему, мы пойдём другим путём, – решительно сказал Казимир Иосифович, растворяясь в темноте подъезда.

По ночам в комнате пионера Васи Чайкина становилось душно, поэтому летом он всегда оставлял балконную дверь открытой. Этой ночью Вася проснулся часа в четыре утра от странного шума, доносившегося с улицы. Из окна отчётливо слышался звук пилы. Иногда откуда-то сверху к нему присоединялось шипение: «Да тише ты, весь дом поднимешь» или «Быстрее, Казик, быстрее». Прокравшись на балкон, прямо под окнами Вася увидел Казимира Иосифовича. Тот сидел на тополе лицом к стволу, оседлав одну из веток и планомерно её пиля. На балконе выше, очевидно, стояла Зинаида Павловна, которую не смущало, что муж перепиливает единственный путь к отходу.

Вася хорошо учился в школе и ему было непонятно, как профессор собирается не упасть. Он решил посоветоваться с родителями, которые наверняка знали ответ.

- Там Казимир Иосифович под собой сук пилит, – сказал Вася, разбудив маму.

- Где? Какой сук?

- На балконе, у дерева, – ответил Вася.

Сон сняло с Лены как рукой, когда она увидела Казимира Иосифовича.

- Слезай немедленно! – яростно зашипела она. – Упадёшь!

- Тише ты, Горочкина разбудишь, – зло ответил ей не менее громкий шёпот с третьего этажа.

Поняв наконец свою ошибку, Казимир Иосифович медленно полез на ствол. В этот момент оглушительно треснула ветка и с балкона пятого этажа послышался голос Горочкина:

- Кто это там? Что происходит?

Лишь шелест потревоженного тополя ответил ему. Герой или, по мнению Горочкина, злодей, остался неизвестным. Только Леночка иногда посмеивалась над Казимиром Иосифовичем, ещё неделю хромавшим на одну ногу, и советовала ему повторить школьный курс физики.