Тётя, вооружённая ведром и тряпкой, обнюхивала сантиметр за сантиметром, пока не уткнулась носом в шкаф. Нос опускался всё ниже и ниже. И наконец замер на "нулевой отметке" - где-то между шкафом и полом. Вот когда запах стал действительно невыносим! Тётя осторожно просунула руку под шкаф и вытащила… целую пригоршню каши.
      Она ч удивлением посмотрела на Юрку - совсем заучили бедного ребёнка: подумать только - кашу под шкаф!
      Юрка дулся на тётю весь день. Даже проигнорировал любимую сливочную помадку. Оправдываться было бесполезно - тётя не принимала никаких объяснений. И откуда взялась эта каша?!
      Ночью Юрка не спал. Ему то и дело мерещились какие-то силуэты, слышались чьи-то шаги. От страха он включал фонарь и обводил им комнату от потолка до пола. Время шло. Постепенно в доме стихли все звуки и наступила такая тишина, что можно было различить слова песни, которую пели где-то за рекой.
      К полуночи Юрка уснул.
      Проснулся он только утром. От чувства ужасной неловкости. Такое бывает, когда ешь печенье под одеялом. Печенье Юрка любил. Но не настолько, чтоб есть его ночью в кровати. Да и воровать печенье у тёти Нели было незачем - оно лежало везде. С ванилью, тёртым миндалём и абрикосовым джемом. Тогда откуда крошки? Юрка поскрёб в затылке и стряхнул крошки на пол. Вслед за крошками туда же полетела… целая пригоршня яблок. Юрка подскочил как ужаленный. Что за наваждение? - на полу лежала горка надкусанных яблок. Причём каждое яблоко было надкусано только один раз. Чертовщина какая-то… В доме завелось привидение? Или побывал какой-нибудь глупый вор? Раскрошил печенье, понадкусывал яблоки, а под утро, заметая следы, затолкал всё Юрке под одеяло? А может, не вор вовсе, а… тётин сосед? Три года назад он, бывало, наведывался к ней частенько; Юрка вспомнил, как тот приносил тёте козье молоко. Но сейчас дед Егор был совсем стареньким, самостоятельно вылезти из кресла для него давно стало подвигом…
      Так и не найдя ответа, Юрка запинал яблоки под кровать, в самый дальний угол, быстро оделся и спустился с чердака. От летней кухни шёл удивительно сладкий запах - тётя Неля пекла яблочный пирог. Увидев Юрку, она захлопотала, засуетилась, запела заливистым девчоночьим говорком.
      Юрка пожелал тёте доброго утра, взял тарелку с пирогом и как бы между прочим рассказал про ночного посетителя, искрошенное печенье и надкусанные яблоки. Услышав эту странную историю, тётя пришла в восторг и попросила впредь яблоки под одеялом не есть и новых не надкусывать. С этими словами она высыпала на стол из кармана передника горку надкусанных яблок. Точь-в-точь таких, какие Юрка обнаружил в своей спальне. Чепуха какая-то. Юрка даже поёжился. По тётиным словам выходило, что это он надкусывает яблоки и прячет их под одеяло.
      Мало того, тётя вынула из карманов его пальто горстку засохшего печенья. Теперь надо было извиняться или доказывать, что ты не виноват. Но на фоне таких убедительных аргументов все Юркины оправдания выглядели довольно плачевно. И Юрка на всякий случай извинился перед тётей - может, и вправду он сделал это сам, во сне?
      Между тем круговорот яблок в доме продолжался. Каждое утро Юрка находил под одеялом очередную порцию. И это уже было не смешно, потому что тётя выразила наконец крайнюю озабоченность Юркиным здоровьем и накатала письмо в город…
      Честное имя требовало срочной реабилитации. Надо было успеть до приезда мамы, и Юрка решил действовать. Он тайком вытащил из тёткиного сундука старые рыболовные сети, отвязал во дворе бельевую верёвку и затаился.
      Ночь была лунная, светлая. По стенам чердака то и дело пробегали кривые силуэты яблонь. Юрка провожал их глазами и снова напряжённо всматривался в темноту.
      Так вот и ждал, пока не заснул. И снился ему огромный шкаф, доверху набитый книгами. Юрка поднимается по стремянке вверх. Тянется за самым истлевшим переплётом. Глядь, а это уже не книга вовсе, а… дедушка Егор. Он сидит на верхней полке и приветливо машет Юрке ногой в потёртой тапочке. Юрка из последних сил дотягивается до полки, и дед Егор подаёт ему большое надкусанное яблоко. Юрка от изумления теряет равновесие и… просыпается на полу. Сколько прошло времени, он не знал, только вдруг откуда-то снизу послышалась отчётливая возня и шорох. А через мгновение что-то сухое, упругое выкатилось наружу…
      У Юрки от страха мороз пробежал по коже и отнялся язык. Он захотел крикнуть, но не смог. Что-то клубком метнулось по чердаку. Скакнуло на стул, комод, шкаф. На Юркину кровать, оттуда в ларь с фруктами. Похоже, места в доме гостю были знакомы. Юрка так перепугался, что не включил фонарь, а когда включил, в комнате уже никого не было.
      - Ох батюшки, - послышалось снизу, - белка!!!
      Перескакивая через три ступеньки, Юрка поспешил на помощь тёте.
      Что-то невообразимо пушистое, с нежным бархатным хвостом сидело на кухонном буфете, уставив на Юрку блестящие капельки глаз. Белка… В самом деле - белка! Самая что ни на есть настоящая. Мех у белки был густой, пушистый, ярко-рыжий. Хвост густо покрыт длинными волосами. И всё это горело, искрилось под ярко вспыхнувшей лампой. Юрка замер от восхищения - он впервые так близко видел белку. Схватил со стола ломтик хлеба и протянул его гостье. Белка встрепенулась, перелетела на стол. Затем на радиоприёмник. На тётину тахту. Стрелой промчалась по коридору и юркнула в отверстие в крышке погреба, чтоб спустя мгновение выкатиться на улицу через вентиляционную трубу.
      Так вот, оказывается, как проникала белка в дом! Через торчащий в фундаменте обрезок трубы и отверстие в люке погреба. Вот чьи запасы, просыпаясь, находил Юрка под одеялом.
      Возможно, так бы всё и продолжалось, если б не кислый запах. Хотя зачем белка пережёвывала запасаемые яблоки в кашицу, осталось неясным.
      Постепенно всё возвращалось к обычной жизни. Никаких признаков пребывания белки в доме больше не наблюдалось. Тётя Неля провела ревизию: заткнула тряпкой вентиляционную трубу, вытряхнула из карманов пальто печенье и перебрала яблоки. Запасы её ничуть не сократились, а даже пополнились: пришёл срок поздних сортов груш и яблок. Тётя так забила ими дом, что вынуждена была пролезать между чанами втянув живот.
      Белка в доме так и не появилась, хотя Юрка частенько оставлял для неё на крыше самые крупные яблоки. Но яблоки пролежали нетронутыми весь август. А потом пошли дожди и тётя увезла Юрку в город.

[в пампасы]