- Ну, - сказал папа, - показывай свою задачку. Чего у тебя там не получается?
      - Да вот, - Орешек протянул папе учебник, - из пункта А в пункт Б вышел...
      - Так... - Папа заглянул в учебник. - Значит, вышел турист. Из пункта А в пункт Б...
      - Да. Из пункта А в пункт Б.
      - А ты в ответ смотрел?
      - Нет, ещё не успел.
      - Что ж ты так?.. Какой номер-то?
      - Сто восемьдесят шестой...
      - Сто восемьдесят... Ага! Сто груш!
      - Каких груш, пап?
      - А! Ну да!.. Не то посмотрел, ха-ха! Вот! Тридцать три километра... А что там надо было узнать?
      - Сколько осталось пройти туристу...
      - Да... хорошая задачка... Вот помню, пошли мы в турпоход. Прошли километров двадцать, осталось всего ничего, а тут полило как из ведра! Мы - в лесок, а там из-под ёлки знаешь кто?
      - Знаю, медведь. Ты рассказывал...
      - А!.. Ну да... А когда рассказывал?
      - Вчера. Когда я стих учил.
      - Ну ты стих-то выучил?
      - Наполовину...
      - Ну это ничего... Давай вторую половину учи!
      - Ладно, только задачку решу...
      - Вот и молодец, - сказал папа. - А потом я у тебя географию проверю...
      Он поудобней улёгся на диване и принялся читать газету. И уснул.
      Устал, наверное.

      К Орешку подошла Лика Селёдкина и спросила тихим голосом:
      - Ты не мог бы сегодня вечером, в шесть тридцать, прийти на мой день рождения по адресу: Шишкин переулок, один, четвёртый этаж, квартира десять, налево от лифта? Будет салат оливье, корейка, нарезанная ломтиками, рыба заливная, пирожки с капустой, пирог с черничным джемом, взбитые сливки, мороженое, пепси, спрайт, музыка - классическая и современная, можно без подарка...
      - А почему бы и нет? - ответил Орешек и ровно в шесть часов принарядился, надписал красивую открытку словами "Лике от Орешка" и отправился к Селёдкиной.
      Селёдкина очень обрадовалась Орешку. Словно и не ждала, что он придёт. И бабушка её обрадовалась. И папа, и мама. А дедушка хитро подмигнул. Орешку от этого дедушкиного подмигивания почему-то стало не по себе.
      Лика посадила Орешка за стол и принялась угощать. Бабушка вокруг захлопотала, а папа с мамой, кажется, даже что-то спели. И дедушка сбацал на аккордеоне.
      Орешек наелся, напился, осоловел.
      Его положили на диванчик, выключили свет. И Орешек уснул.
      А Лика Селёдкина сидела рядом, держала Орешка за руку и убаюкивала его своим чудным тихим голосом:
      - Баю-баю-бай! Баю-баю-бай!
      ...Такое вот привиделось Орешку на перемене.
      Но тут к нему подошла Селёдкина и тихо спросила:
      - Слушай, не дашь мне списать домашнее задание по алгебре?
      - Да! - ответил Орешек и уставился на неё. - Я обязательно приду!
      - Куда? - удивилась Селёдкина.
      А Орешек улыбнулся как-то странно и повторил:
      - Обязательно!
      - Ты что, влюбился? - спросила Селёдкина.
      - Почему бы и нет? - ответил Орешек. - Почему бы и нет...

      Дядя Федя развалился на стуле и почти пропел:
      - Лютики-цветочки! Ромашечки-пенёчки!.. Гениально! У вас тут, в гнезде, всё гениально! И со вкусом всё! Со вкусом!.. Молодцы у тебя папка с мамкой!
      Орешек дорезал копчёную колбасу и переложил её на тарелку.
      Дядя Федя схватил бутылку шоколадно-вишнёвого ликёра, который Орешек нашёл в буфете, плеснул себе в фужер и, громко расхохотавшись, спросил:
      - Будешь?
      - Да нет, я водички, - ответил Орешек серьёзно.
      - Ну смотри. - Дядя Федя широко улыбнулся и наполнил фужер до краёв. - Питьё гениальное!
      Орешек улыбнулся.
      - Нет, ну я просто не могу, как у вас хорошо! - Дядя Федя опорожнил фужёр и судорожно выдохнул. - Душа поёт! А где папка с мамкой-то, говоришь? Я чего-то не понял!..
      - На участке. Картошку сажают. В домике заночуют... Вернутся завтра…
      - А ты чего? - подмигнул дядя Федя. - Филонишь?
      - К годовой контрольной готовлюсь. По биологии...
      Орешек посмотрел на луну за окном. И вдруг ему показалось, будто она ухмыльнулась как-то криво.
      - Слушай! - заорал дядя Федя, придвигая к себе тарелку с колбасой. - А я проголодался! Ты чего не закусываешь? Жуй-жуй! Не стесняйся!
      Орешку сделалось тоскливо. Он взглянул на довольного дядю Федю и потянулся к бутылке с остатками шоколадно-вишнёвого ликёра.
      - Э! Э-э-э! - протянул дядя Федя. - Не балуй!
      - Бе-е-э! - вдруг сказал Орешек.
      - Что? - удивился дядя Федя.
      - Бе-е-э! - повторил Орешек громче.
      - Как? - переспросил дядя Федя.
      - Да так, - подумал вслух Орешек. - Бе! И всё тут!
      - Гениально...
      ...Через несколько минут, когда луна стала идеально круглой, а дяди Феди и след простыл, Орешек довольно произнёс:
      - Все растения, цветковые и нецветковые, имеющие корни и побеги, называют высшими растениями. Высшие растения, как правило, обитают на суше, но среди них есть и такие, что живут в водоёмах, например, элодея... Но есть растения, у которых нет не только цветков и плодов, но и корней, и стеблей, и листьев... Это низшие растения... Их называют водорослями...
      И жизнь уже не казалась ему такой серой.
      А назавтра вернулись папа и мама.

      Глупые шутки у некоторых.
      Например, у Кролика.
      Орешек даже не знал, как его зовут. Кролик и Кролик, который всё время морщил нос и имел длинные, заострённые кверху уши.
      Так вот, как-то раз Орешек сидел на лавочке у дома, а Кролик крутился вокруг столба и колотил по нему палкой. Столб звенел: до-он, до-он, до-он. Должно красиво получаться, а у Кролика выходило так противно, что хотелось этой самой палкой стукнуть его по башке.
      Но Орешек молчал, болтал ногами и делал вид, что ему всё равно.
      Тут какая-то бабка завопила с балкона:
      - Щас в милицию позвоню! Хулиган! Не хулигань!..
      Кролик перестал звенеть, отошёл, но палку не выкинул. Подумал и принялся колошматить ею по асфальту.
      Может, он дурак? А может, ему, как и Орешку, нечего делать? Но Орешек сидел себе на лавочке и никого не доводил до белого каления.
      Тут явились не запылились Круглый с Абдулой и каким-то неизвестным худым парнем. Такие только ночью тихие. Когда спят. Да и то не всегда. Они окружили Кролика и стали его подталкивать, поддразнивать, гоготать.
      Орешек молчал. Сидел на лавочке.
      Худой отнял у Кролика палку и кинул её в открытую дверь мусоросборника - комнатки, в которую из мусоропровода сбрасывается весь мусор.
      Кролик, дурачок, кинулся за палкой, а эти, герои, тут же навалились на дверь. И притихли, ждут, как там Кролик отреагирует. А Кролик молчит. Тоже, наверное, ждёт. А чего ждёт? Чего можно в мусоросборнике ждать?!
      Тут Орешек встал с лавочки и подошёл к богатырям.
      - О! - протянул Круглый. - Какие люди!
      - Да, - сказал Орешек. - У меня сегодня день рождения! Я вас всех приглашаю. Прямо сейчас!
      - О!!! - завопили они. - Ну ты даёшь!!!
      И забыли про Кролика.
      Дверь приоткрылась. И Кролик вышел из мусоросборника со своей палкой. Как ни в чём не бывало. Орешек успел заметить это в тот самый момент, когда они всей компанией шумно входили в подъезд.
      Вообще-то день рождения у Орешка был только через два месяца. Но ничего другого он придумать не смог.
      Ну и ладно.

      Орешек не просто хороший! Он чудесный друг!
      Всегда меня приголубит, угостит солёными ржаными сухариками, погуляет - хоть целый день!
      Мы с Орешком обожаем шататься по нашему городку и его окрестностям: по полям, по Песчанке, то есть песчаной горе, которая зимой покрывается снегом и превращается в ледяную горку - рай для лыжников-экстремалов, а летом с неё здорово спрыгивать вниз, увязая в песке и выкрикивая что-нибудь весёлое, беззаботное и глупое, например:
      - Облака!
      Или:
      - Жареная картошка!
      Или:
      - Привет бабушке!
      А когда вместе с нами друзья Орешка - Андрюха, Валька и Макс, и даже Толян, от которого попахивает сигаретами, то жизнь моя - самая прекрасная жизнь на всей планете, потому что нет веселее компании, чем Орешек, Андрюха, Валька и Макс!
      Во всяком случае, я других таких ребят не знаю!
      Эх, чего мы только не делаем!
      Так и есть, легче перечислить именно то, чего мы ещё не делали: с парашютом не прыгали, на самолёте не летали...
      Хотя вчера, когда мы наблюдали с Песчанки за спортивным самолётиком, который выполнял над нами, в голубом безоблачном небе, разные сложные трюки, Орешек, прищурившись, сказал Андрюхе:
      - Интересно, откуда он взлетает?
      - Да, - кивнул Андрюха, - вот бы полетать!
      "Возьмут с собой, - подумал я. - Не бросят же одного? Куда они без меня..."
      Так мы стояли, обдуваемые свежим ветерком, стояли, задрав головы, и любовались самолётиком, пока неожиданно небо не заволокла серая бугристая туча. Дождь сперва легонечко заморосил, а потом грянул гром, засверкали молнии и на нас обрушился ливень, словно море перевернулось и решило затопить всю Песчанку, поля и наш городок.
      Мы бежали, мы хохотали, а я к тому же и лаял, словно щенок, повизгивая от счастья и чуточку от страха. Всё-таки гроза - это гроза! Стихия!
     
     
      Гремит гроза. Ах, страшно мне!
      Несётся кто-то на коне
      По небу грозному с копьём!
      Но мы, ребята, впятером!
      И всё нам, братцы, нипочём!
      Ведь от погони мы уйдём,
      Как уходили тыщу раз
      В такой же непогожий час!
     
     
      А потом, уже дома, я греюсь в своих тёплых одеялках, а Орешек наигрывает на пианино джаз.
      Джаз - это такая музыка. Спокойная, похожая на задумчивую беседу отца и сына, или сына и матери, или всех вместе тихим летним вечером, когда в небе кричат стрижи и пахнет тёплыми булочками с изюмом и ароматным кофе со сливками.

[в пампасы]