Имант Зиедонис. СУНС ФУНС
КНИЖНАЯ ПОЛКА

 

Имант Зиедонис
Сунс Фунс

 

Уже и ленты жаловались, и шарфы, и помпоны на шапке: дескать, Ветер им житья не даёт, поймать норовит.
      Но больше всех сердилась Причёска. Она говорила, что у Ветра нет ни стыда ни совести, ему безразлично, что нынче в моде. Короче, Причёска пошла в магазин, купила полкило колбасы и колбасу эту отдала псу, которого звали Фунс. А по-латышски "пёс" будет - "сунс". Вот и получился у нас - Сунс Фунс. Причёска отдала ему колбасу, чтоб он Ветер поймал и желательно - растерзал.
      За колбасу Сунс Фунс был готов на всё. Не то что Ветер, он мог Тайфун взять за горло.
      Кроме того, у Сунса были с Ветром старые счёты. Когда Фунс был ещё щенком, Ветер дразнил его и щекотал.
      Сунсу Фунсу было тогда очень щекотно. Он смеялся и смеялся и пересмеялся в конце концов, весь смех высмеял, осталась у него на сердце одна только злоба.
      Вот и сейчас Ветер дразнил его. Сунс Фунс ел колбасу, а Ветер выхватывал из-под носа колбасный дух. Колбасу-то Фунс лапой придерживал, а запах удержать никак не мог. А кому нужна колбаса без запаха?
      УУУУУ! уууууу! Вииии! - загудела вдруг пустая бутылка. Это в бутылке выл Ветер.
      Сунс кинулся на бутылку, схватил её за горлышко и кинул в пруд.
      Бурлюр-мурлюр! - булькнула бутылка, захлебнулась и утонула.
      И тут же десяток ветропузырьков, ветерков-пузырьков, эдаких бурлюрмурлюрчиков, взлетели в воздух и уселись на верёвку. А на верёвке висела простыня.
      Бурлюрмурлюрчики попрыгали, повертелись, покрутились и вдруг свились в один вихреветерок, захлопали простынёй.
      Сунс Фунс схватил простыню за хвост, втащил в дом и принялся терзать. А бурлюрмурлюрчики шмыгнули в открытую дверцу печки, вместе с огнём фыркнули в трубу.
      Сунс Фунс выскочил в сад.
      А Ветер на крыше баловался с дымом, скручивал дымовые кольца, бросал их в небо.
      Труба радовалась. Она пела и выла, обнявшись с Ветром. Увидевши Сунса Фунса, Труба и Ветер засмеялись и слепили из дыма огромного Чёрного Слона.
     
     
      Вот огромный Чёрный Слон!
      Сунса Фунса слопал он, -
     
     
      запели они, и Чёрный Слон вдруг ринулся вниз, размахивая дымным хоботом.
      Сунс еле успел отскочить в сторону, и Слонище промчался мимо, влетел в одуванчики и рассыпался - растаял в небе. А из одуванчиков вслед за Слоном поднялось в небо облако пуха.
      А Ветер тем временем выкатил из трубы новые чёрные мешки дыма. Мешки эти покатились по крыше и вдруг превратились в стадо диких кабанов. Сунс отпрыгнул - кабаны ввалились в одуванчики, и новое облако пуха поднялось над землёй.
      - Однако! - воскликнул Сунс Фунс. - Дымных свиней тут ещё не хватало!
      Чтобы успокоиться, он понюхал одуванчик - и тут же пушистая шапка-головка рассыпалась, разлетелась в стороны.
      - Однако! - воскликнул Сунс.
      Он снова фыркнул, и новая пухголова разлетелась перед его носом.
      - Да у них Ветер внутри! - закричал Сунс Фунс, схватился лапами за нос и вдруг ясно почувствовал, как Ветер бегает по его собственному носу: туда-сюда, туда-сюда.
      - Сунсы добрые! - закричал Сунс. - То есть люди добрые! У меня Ветер в носу.
      И он побежал в свою конуру.
      Он бежал, бежал, бежал, и чем быстрее он бежал, тем сильней свистел у него в носу Ветер: фии-фаа! фии-фаа!
      Сунс сунул нос в миску с водой, и миска забурлила: бурлюр-мурлюр!
      Сунс Фунс ещё и нос из миски не вынул, а увидел вдруг одним глазом, как Ветер теребит хвост коня.
      Волей-неволей пришлось Фунсу задуматься. Он стал чесать лапой за ухом. "Надо подумать, - думал он, - надо подумать".
      Так он чесал за ухом и думал, но придумал только то, что само придумалось.
      - Слушай, - сказал Сунс Коню. - Зачем ты разрешаешь Ветру дуть себе в хвост?
      - Пускай дует куда хочет. И в хвост и в гриву.
      - Знаешь что, - сказал Фунс, - сунь на минутку хвост в озеро. Ветер выскочит, и тут я его схвачу.
      Задом наперёд Конь подошёл к озеру, а сунуть хвост в воду не смог - Ветер играл хвостом, трепал его, теребил.
      - Ладно, - сказал Сунс, - теперь всё понятно. Ветер сидит у тебя в хвосте. Сейчас я его оттуда выгрызу. Ты только не лягайся.
      Сунс подпрыгнул и вцепился в хвост Коню.
      - Ну как дела? - спросил добродушный Конь. - Поймал, что ли?
      - Не знаю. Надо подумать. Так Сунс Фунс висел на хвосте и думал, но придумал только, что надо крепко, очень крепко задуматься.
      Тут Конь взмахнул хвостом, отмахиваясь от слепня, и Сунс упал на землю.
      - Ищи Ветра в поле, - сказал Конь и умчался, а Сунс Фунс побежал в поле.
      Это было ржаное поле. А над полем, над колосьями ржи, гулял, конечно, Ветер - Ржаной ветер.
      Посреди поля лежал большой камень. Сунс Фунс взобрался на камень и увидел, как по полю катятся ржаные волны. Ветер играл колосьями ржи - и качалось поле, плескалось и перекатывалось, как море, как прибой.
      Два часа бегал Сунс Фунс по полю, охотился на Ржаной ветер и к вечеру совсем, бедняга, выбился из сил. Вывалив язык, побрёл он домой.
      А навстречу - Янцис. Печальный, тихий.
      - Что с тобой? - спросил Сунс.
      - Влетело мне, - сказал Янцис и махнул рукой.
      - Влетело? - удивился Фунс. - Это Ветер в тебя влетел?
      - Какой там ветер! Мать мне дома целую бурю устроила!
      - Бурю? Но буря - это сильный ветер. Значит, Ветер в тебя и влетел.
      - Тьфу! - плюнул Янцис. - Чего ты пристал? Я тебе говорю: мне здорово влетело. Мать бурю устроила! Понял?
      Сунс Фунс уселся на землю и стал чесать лапой за ухом. "Буря и Ветер, - думал он. - Кабаны и Слоны. Одно влетает - другое вылетает. Что же делать? Как жить дальше?"
      - Слушай, Янцис, - сказал Фунс. - Объясни мне, пожалуйста, где эта буря, которая в тебя влетела? Где она?
      - В груди, друг, - сказал Янцис. - В душе.
      - А выдохнуть её никак нельзя?
      - И то верно, друг, - сказал Янцис. - Надо выдохнуть. - И он достал из кармана такую дуделку-сопелку.
      Янцис дунул в дуделку - послышался первый тоскливый звук, - и дрогнуло сердце Сунса Фунса, подпрыгнуло куда-то вверх, а обратно не вернулось.
      Янцис играл, и Сунс Фунс чувствовал, как проходит его злоба, а остаётся только тоска по ушедшему дню, по Ветру, который так красиво, как настоящий пёс, завывал в трубе, и главное - печаль по колбасе, которую он давно съел.
      Сунс Фунс поднял голову и стал тихонько подвывать Янцису и его дуделке-сопелке.
      Нынче и прежде, во все времена, воют собаки, когда трубит труба, играет могучий орган или простая гребёнка поёт сквозь папиросную бумагу о путях-дорогах Ветра в большом мире.

 

Пересказал с латышского Юрий Коваль
Художник Сергей Коваленков

 

 

Зиедонис И.Я.
Сказки

Пересказал с латышского Ю. Коваль
Художник С. Коваленков

Москва: Детская литература, 1987

 

 

[в пампасы]

 

Электронные пампасы © 2014

Яндекс.Метрика