Женя сидела в углу за столом и поедала макароны с любимой куриной котлетой.
Столовка была просторной, повсюду стояли длинные деревянные столы. Из четырёх больших окон лился тёплый свет. На Женин одинокий столик свет не падал. Она сидела, глядя на плавно кружащуюся у окна пыль. Ранец валялся у ног, она смотрела в учебник и набирала побольше макарон. Компот нетронутый стоял возле тарелки.
Женя почесала комариный укус: они с папой снова ходили в поход. Женя ловила лягушек, а папа с важным видом рассматривал растения, поправляя очки, на которых радостно прыгали солнечные блики, и записывая что-то в свой коричневый, с мягкой обложкой, блокнот, подаренный ему мамой.
Подошёл светловолосый Сашка с голубыми глазами.
- Ну, злишься ещё?
Женя отшатнулась и, сдвинув брови, грозно на него посмотрела.
- Чего тебе?
- Да ладно! Не злись ты. Подумаешь, обозвал. Дура. - Он скорчил рожу и высунул язык.
- Идиот. - Женя мотнула головой и снова принялась читать.
- Эй! - Сашка засмеялся, одной рукой выхватил у неё учебник, а другой придержал разозлённую Женю.
- Очень смешно! Отдай! Я всё папе расскажу!
Сашка скакал рядом, вертя в вытянутой руке учебник.
- Очень страшно! Весь трясусь! Твой папа только травинку сорвать может, и то весь передёргивается от страха.
Женя остановилась. Сердце забилось как бешеное, и она с воплем ринулась на обидчика с кулаками. Сашка выронил учебник.
- Сумасшедшая! Помогите! А-а-а-а-а-а!
Женя прыгнула на него и со всей злостью укусила за ухо. Сашка заскулил и, вырвавшись, упал на пол. Она стояла рядом, нервно дыша. Руки её по-прежнему были сжаты в кулаки.
Раздался чей-то крик, и Женя будто очнулась ото сна. Недоумённо посмотрев на Сашку, оглянулась:
- Что с ним?
Девчонки с ужасом повскакали с мест. Кто-то сидел в наушниках и, ничего не понимая, вертел головой.
- Ты совсем, что ли, больная?! - уставилась на неё Вика. - Ты соображаешь? - Она подбежала к брату.
- А что я… - Женя отступила назад, боясь услышать правду. - Что я сделала?
- Что ты сделала? - зловеще нависла над ней Вика. - Ты его укусила!
Бросая на Женю строгие взгляды, Вика помогала брату подняться.
- Я… я… я же не хотела. - Женя отступила к столу. - Прости, Саш.
- Тварь! - завопил тот.
- Видишь? - Вика смотрела на неё с презрением. - Он не хочет тебя прощать.
И только тут Женя заметила, что её окружили ребята. Перешёптываясь, они смотрели на неё, как на странный артефакт в музее. Кто-то толкнул её.
- Кусачка! Во даёт! Сашку куснула! Ай, не могу…
По кругу одноклассников пронёсся хохот.
Женя испуганно принялась запихивать учебник, карандаш и стёрку в портфель. Растолкав толпу, опрометью выбежала из столовой. Ей вслед изумлённо смотрели ученики…
…Опухшая и красная от слёз, она беспомощно сидела рядом с унитазом, оперевшись о жёсткую стенку кабинки. Её вырвало, и теперь, опустошённая, она сидела, прижав к груди колени, и, положив на них голову, смотрела на дверь кабины - серую, с царапинами и вмятинами… Дверь ассоциировалась у неё с её душой, которая сейчас была такой же тусклой и ржавой.
Она пыталась вспомнить, что случилось. Слёзы текли по щекам, капали на пол. Она не помнила. Так разозлилась, что не помнила случившегося. Она даже не почувствовала, как сжала зубы. Ничего. Пустошь.
Она боялась выйти из кабины - как всегда боялась. Однажды, в классе втором или третьем, она пролила воду… Бесилась, как обычно, и пролила. От страха смылась в туалет - всегда она пряталась там, и дома тоже, когда чувствовала, что провинилась. Было страшно зайти в класс и объясниться с учительницей.
Ей всегда было страшно. Может, с виду она казалась боевой, но внутри трусила, сбегала с поля боя. Было стыдно, но она ничего не могла поделать. Боялась даже школьной лестницы, представляя, как летит головой вниз, как хрустит её шея… Но когда они с папой, сестрой и племянником были на горе Ай-Петри в Крыму, она смело подходила к краю и ничуть не боялась, - только дух захватывало. А если и боялась, так только за маленького Димку, шныряющего неподалёку.
…Послышался чей-то топот.
- А ты знаешь, кто Петьке нравится? - зашептал тоненький девчоночий голосок.
"Сплетницы чёртовы", - подумала Женя. Она презирала все эти шепталки и совещания. Девчонкам в её классе это тоже нравилось. Как странно… Что в этом интересного? Говорить о том, что происходит в жизни других, перемывать им косточки…
Женя задумалась. На этот раз о своём кумире Стивене Кинге. Наверное, Кинг всплыл у неё в голове после фразы "перемывать косточки". У него-то много всяких косточек… Недавно, точнее, летом, она прочитала "Мёртвую зону".
Всё началось с похода в супермаркет "Глобус", где она увидела кучу книг, среди которых были и ужасы. Попалась ли ей на глаза книга Кинга, или она случайно вспомнила про него?.. Она попросила маму найти его книги. Та сразу сказала, что можно прочитать "Мёртвую зону", "Воспламеняющую взглядом" и "Кладбище домашних животных".
На следующий день они с мамой отправились на фестиваль мороженого, а потом должны были ехать в библиотеку - выступать. Всю дорогу в метро Женя не могла оторваться от книги. Особенно ей понравилось, что всё началось так романтично, - всё-таки она была девчонкой. А как она переживала за Джонни, когда тот впал в кому, и как ей стало смешно, когда он удивился при виде фломастера. За полдня она прочла сто страниц. Мама и другие члены семьи были удивлены её неожиданным интересом к чтению. Стыдно признаться, но раньше, при том что и мама писала книги, и сама Женя писала, она не особо интересовалась литературой. Но Кинг увлёк её в этот удивительный мир, и в конце она разрыдалась: Джонни погиб. Она так хотела, чтобы он остался с Сэйрой…
…Малышня ушла. Тишина, лишь через окно слышно, как физрук тренирует "А" класс. Покрикивает, конечно: такая же толпа идиотов, как и в её классе.
"Идиоты, все идиоты, - шипела она про себя. - Ненавижу их, всё бы отдала, чтобы уйти…"
Такое желание возникало часто. И практически всегда виноваты в этом были девочки.
Женя не считала себя красавицей, но, видно, остальным она казалась красивой. Только из зависти можно обозвать шлюхой! Только из зависти можно подглядывать, как задерётся юбка, когда ты наклонишься. Они её уже достали высказываниями вроде: "А юбка не коротка?" И что самое интересное, мальчики, после того как Женя пришла в чёрных гольфах и своей коронной юбке, тоже начали им поддакивать.
И всё же мальчишек она считала порядочнее. А девочки… Она даже не представляла, что происходит у них в голове, когда они начинают задирать друг другу юбки. Но больше всего Женя не любила в девчонках эту изменчивость: то они ненавидят её, то уже подруги, и всё хорошо, всё супер. Девчонки ссорились и в своих "компашках". Поначалу - не разлей вода, потом - злейшие враги. И так каждый день.
Женя вспомнила, как недавно, придя с собрания, мама рассказывала:
- Нет, ты представляешь? Ты знала, что Костю побили пятеро? А потом… - Мама замялась. - …они помочились на его куртку.
Женя окаменела.
- Ты знала?
- Ты что! - возмутилась Женя.
Мама задумалась.
- А про то, что его били недавно на глазах у всех, знала?
- Конечно, нет!
- А учительница сказала, что на это смотрели все…
- Наша учительница любит преувеличивать! Ты что, думаешь, я смотрела, как этого идиота бьют?
Мама промолчала.
- Ну а про то, что после ссоры с Аней Катя угрожала самоубийством, если та снова не подружится с ней? Неужто ты и об этом не знала?
- Нет… - Женя уставилась в пол.
Именно тогда она поняла, как далека от класса, что ничего не знает о нём. Хотя нет, она точно знает, что это осиное гнездо, полное яда, пропитанное ненавистью и страхом…
Все эти годы ребята только и делали, что хвастались: "Какой мы дружный класс!", гордились собой, выпячивали свою "дружбу" напоказ. На самом же деле Женин класс - никакая не семья, а просто сборище уродов… Конечно, про всех так не скажешь. Но большая, отравляющая всё часть, были уродами…
Жене стало немного жаль Костю, но она вспомнила, как этот дебил обозвал её папу, да и вообще, в большинстве случаев он сам был виноват: нечего всех дразнить и вести себя чёрт-те как… Было даже предсказуемо, что такое случится. А вот с Катей… Такого поворота Женя не ожидала, как и того, что после ссоры с Аней Катя неожиданно переключится на неё. Женя сначала обрадовалась. Но потом поняла, что Катя с ней просто так: надо же кому-то излить свою злость на подружку.
Да-а-а, её класс прогнил, но когда? Она не помнила, чтобы всё это началось с первого класса. Всё как-то изменилось… в худшую сторону…
Женя вытянула ноги. И что теперь делать?
Она посмотрела на дверь, потом перевела взгляд на ранец и достала телефон.
Зазвенел звонок на урок. Женя вздрогнула. По телу пробежал холодок, а внутри было пусто. Абсолютно пусто, даже рёбра выступили - так Женя напряглась из-за этой пустоты внутри.
Школа притихла, начались уроки. "А" класс уже ушёл. Она встала, открыла кабинку и подошла к окну.
Прислонившись лбом к стеклу, Женя вглядывалась в залитые солнечным светом берёзки. Неподалёку, справа от школы - сад, где она часто играла с ребятами, где они любили кидаться снежками зимой. За школой спортивная площадка и сад, где они с новой учительницей сажали сирень, где часто катались на лыжах.
Она закрыла глаза. Слёзы стекали на подоконник. Она никак не решалась позвонить родителям.
Выйдя из туалета, Женя направилась к рекреации, где напротив окна, у которого она приютилась, белела дверь директора. Набрала заветный номер…
Ласковый мамин голос утешил и вселил надежду на лучшее. Но рассказывая, Женя всё-таки разрыдалась.
- Ой, ты что это, Женечка, плачешь?
Директор…
- Да нет, - прохрипела она, - всё в порядке.
Рассказать всё-таки пришлось. Директор утешила её, дала салфетку и отправила в класс.
- Ты творческая натура, хрупкая. Ссоры у всех бывали, ничего, успокойся.
"Какая она хорошая", - думала Женя, вспоминая, как в первые дни ошибалась в директоре. Но потом, узнав её поближе, поняла, что она вовсе не строгая, а очень даже добрая и весёлая.
Она замерла у белой двери с железной ручкой - страшно войти к этим зверям. Отворила дверь и быстрым шагом подошла к физруку, который сегодня, видно, заменял учительницу музыки. Тот посмотрел на неё удивлённо.
- Ты где была? Прогуливаешь? Директору расскажу.
Откуда-то донеслось:
- О, Женька!
- Где была?
- Прогульщица!
Физрук строго оглядел класс, и все смолкли, уткнувшись в телевизор, где показывали балет.
Женя понуро стояла у двери, одёргивая юбку и не зная, что сказать. Пролепетала, что ей плохо, сглотнула подступивший к горлу ком и сказала, что папа ждёт её у школы. Учитель кивнул и написал записку охраннику, чтобы её выпустили.
Женя поблагодарила и выбежала из класса. Снова навернулись слёзы. Навстречу шёл Максим. Когда Женя была уже позади него, он остановился и крикнул:
- Эй, ты чего плачешь?
- Я… Я не плачу, всё нормально.
- Точно? Обидел кто?
- Да нет, всё нормально, - выдавила она и жалобно улыбнулась.
Он ещё постоял, подумал и зашёл в класс.
Женя выбежала из школы.
"Конец спектакля, - пронеслось в голове. - Занавес".
На следующий день она не пришла, не поехала на экскурсию. И поняла, что всё - кошмару конец, она свободна. Свободна…
"Я никогда сюда больше не приду", - твердила она как клятву.
Но сдержать обещания не смогла.
…Длинные кудрявые волосы трепал ветер, щёки чуть зарумянились. Взгляд её был устремлён на школу - нежно-розовую, слегка обшарпанную родную школу, из которой она выбежала пятнадцать лет назад, - перепуганная одиннадцатилетняя девчушка, вся в слезах из-за нанесённой одноклассниками обиды.
Теперь она выросла и обида прошла. Глядя на знакомые окна, Женя вспомнила, как бегала тут счастливая. Она улыбнулась, помахала своей бывшей школе, что воспитывала её пять лет, и ушла.
"Спасибо, всё равно спасибо. Сколько бы я тут ни ссорилась, я буду помнить, как была тут счастлива…"
