Последнее время в нашей школе самый важный праздник - День Святого Валентина. Правда, никто об
этом празднике ничего не знает, но возможность положить в почтовый ящик, что в рекреации висит, записки девчонкам
появилась.
- Ты кому открытку подпишешь? Кристинке, да? - прошептал Саня на уроке русского.
- Почему ей? - покраснел я.
- Да ладно, - сощурил он свои хитрые глазки, - все знают, что ты в неё втюрился, - продолжал сосед по парте.
- Мальчики! Отставить разговоры, - строго приказала Маришка. - Я повторяю свой вопрос: какие самостоятельные части речи
вы знаете?
Чтобы прекратить щекотливую тему, я поднял руку и стал трясти ею в воздухе.
- Пожалуйста, Егор, мы внимательно тебя слушаем.
- Существительное, прилагательное, подлежащее… - бойко начал я.
- Подлежащее - это член предложения. Продолжай.
- Глагол, тоже самостоятельный, - протянул я; остальные части речи, причём все разом, вылетели из моей головы, и я
стал растерянно озираться по сторонам. Ребята зашумели.
- Предлог, - донеслось сзади.
- Предлог, - повторил я.
- Садись, Смирнов, и передай сюда дневник.
Я сел. Надо было мне руку поднимать, теперь опять напишет, что правило не выучил. А всё из-за Кристинки этой.
Кристинка, конечно, не виновата.
Во всём виновата именно Кристинка. Нравится она мне очень… И я ей, наверное, тоже чуть-чуть. Иначе не носилась бы она за
мной по школьному коридору каждую перемену. Подумаешь, пенал отобрал или в её тетрадке смешную рожицу нарисовал. Однажды
на природоведении я её за косу к стулу привязал и она очень долго вставала, чтобы к доске идти, обиделась на меня не на
шутку. Видели бы вы её лицо! Ничего! Помирились потом! А "валентинку" я конечно же ей подпишу.
По дороге домой я зашёл в книжный магазин и выбрал открытку, без глупостей всяких: "Люблю!", "Целую". Нашёл то, что
надо, - "Поздравляю!"
На следующий день в школе первым уроком физкультура была, потом контрольная по математике, и вспомнил я об открытке,
которую так и не подписал, только после второго урока.
Вдруг в кабинет вошли девчонки большие, из восьмого класса, они по школе сегодня дежурили, и почту принесли:
- Пятый "А"? - спросила одна.
- Да! - закричали мы.
- Вот! Вам поздравления! - и другая положила на учительский стол свёрнутые прямоугольниками листы и несколько открыток.
Ребята бросились к столу.
Инициативу в свои руки Светка взяла, она всегда так делает; как-то классная наша похвалила её за активность, так теперь
от Светкиной активности никому в классе жизни нет.
- Савина! Оксютич! Говорова! Дружинин! Самойлов! Петрова! Удалова! - выкрикивала активистка и протягивала записки. -
Смирнов, Уточкин, Витушкин.
Я взял конверт, отошёл в сторону - так и есть, записка от Кристи. "Опоздал! - с горечью подумал я и оглянулся - сидя за
партой, что-то читала Кристинка. - Ничего, пойду в библиотеку, там народу поменьше, и подпишу ей открытку после этого
урока".
Тут я обратил внимание на Дашку Скобцеву, она стояла у окна и как-то излишне сосредоточенно рассматривала деревья; глаза
её, за толстыми стеклами очков, были полны слёз.
Тихая она, Дашка наша. Девчонки с ней не дружат, мальчишки тем более. Две крысиные косички, серый пиджак и юбка; она даже
говорит очень тихо и старается быть незамеченной. Что это её разобрало? Плачет почему-то.
- Дашка! Тебя кто обидел? - спросил я, незаметно оказавшись за её спиной.
Она вздрогнула, а потом, представляете, бросилась бежать, хлопнула дверь.
- Странная! Дурочка! - крикнул я громко.
И только сейчас до меня дошло: плачет-то она не зря - её же никто не поздравил с праздником. И уж точно не поздравит…
Прошло ещё два урока, и я решился, подошёл к ящику и опустил в него "валентинку", только подписана она была… Дашке!!!
